№ 5 (3 февраля) 1937

Автор: не указан

по делу: Пятакова Ю.Л., Радека К.Б., Сокольникова Г.Я., Серебрякова Л.П., Муралова Н.И., Лившица Я.Д., Дробниса Я.Н., Богуславского М.С., Князева И.А., Ратайчака С.Д., Норкина Б.О., Шестова А.А., Строилова М.С., Турок И.Д., Граше И.И., Пушина Г.Е. и Арнольда В.В., обвиняемых в измене родине, шпионаже, диверсиях, вредительстве и подготовке террористических актов, т.е. в преступлениях, предусмотренных ст. 58-1-а, 58-8, 58-9 и 58-11 УК РСФСР

Следствием по делу объединенного троцкистско-зиновьевского террористического центра, участники которого осуждены Военной коллегией Верховного суда СССР 24 августа 1936 года, было установлено, что, наряду с вышеуказанным центром, существовал так называемый запасный центр, созданный по прямой директиве Л.Д. Троцкого на тот случай, если преступная деятельность троцкистско-зиновьевского блока будет разоблачена органами советской власти. Осужденные члены объединенного троцкистско-зиновьевского центра Зиновьев, Каменев и др. показали, что в состав запасного центра входили известные по своей прошлой троцкистской деятельности Пятаков Ю.Л., Радек К.Б., Сокольников Г.Я. и Серебряков Л.П.

Предварительным следствием по настоящему делу установлено, что так называемый запасный центр в действительности был параллельным троцкистским центром, который был организован и действовал по прямым указаниям находящегося в эмиграции Л.Д. Троцкого.

Свою преступную деятельность троцкистский параллельный центр наиболее активно развернул после злодейского убийства Сергея Мироновича Кирова и последовавшего затем разгрома объединенного троцкистско-зиновьевского центра.

Главной своей задачей параллельный центр ставил насильственное свержение советского правительства в целях изменения существующего в СССР общественного и государственного строя. Л.Д. Троцкий и — по его указанию — параллельный троцкистский центр добивались захвата власти при помощи иностранных государств с целью восстановления в СССР капиталистических отношений.

Эти изменнические замыслы против Советского Союза Л. Троцкий изложил в наиболее законченном виде в своем директивном письме параллельному троцкистскому центру, полученном обвиняемым Радеком К.Б. в декабре месяце 1935 года.

Обвиняемый Радек по этому поводу на допросе от 22 декабря 1936 года показал:

«Надо понять, писал Троцкий, что без известного приравнения социальной структуры СССР к капиталистическим державам правительство блока удержаться у власти и сохранить мир не сможет…»

«Допущение германского и японского капитала к эксплуатации СССР создаст крупные капиталистические интересы на советской территории. К ним потянутся в деревне те слои, которые не изжили капиталистической психологии и недовольны колхозами. Немцы и японцы потребуют от нас разряжения атмосферы в деревне, поэтому надо будет идти на уступки и допустить роспуск колхозов или выход из колхозов» (т. 5, л.д. 142, 143).

И далее:

«Мы с Пятаковым пришли к заключению, что эта директива подводит итог работы блока, ставит все точки над «и», выдвигая в самой острой форме вопрос о том, что власть троцкистско-зиновьевского блока может быть при всех обстоятельствах только властью реставрации капитализма» (т. 5, л. д. 146).

В свою очередь, обвиняемый Пятаков, излагая содержание своей беседы с Л. Троцким, имевшей место близ г. Осло в декабре месяце 1935 года, показал, что Л. Троцкий, требуя активизации диверсионной, вредительской и террористической деятельности троцкистской организации в СССР, подчеркнул, что в результате договоренности с капиталистическими государствами необходимо, как он выразился, отступить к капитализму. По показаниям обвиняемого Пятакова, Л. Троцкий говорил:

«Это значит, надо будет отступать. Это надо твердо понять. Отступать к капитализму. Насколько далеко, в каком размере, сейчас трудно сказать, — конкретизировать это можно только после прихода к власти» (т. 1, л.д. 269).

О том, что программа параллельного троцкистского центра была программой восстановления капитализма в СССР, показал обвиняемый Сокольников Г.Я. на допросе 30 ноября 1936 года:

«Эта программа предусматривала отказ от политики индустриализации, коллективизации и как результат этого отказа подъем в деревне на основе мелкого хозяйства капитализма, который в соединении с капиталистическими элементами в промышленности развился бы в капиталистическую реставрацию в СССР».

«...Все члены центра сходились на признании того, что в нынешних условиях другой программы не может быть и что необходимо проводить в жизнь именно эту программу блока» (т. 8, л.д. 226).

Исходя из этих программных установок, Л.Д. Троцкий и его сообщники из параллельного центра вступили в переговоры с агентами иностранных государств с целью свержения советского правительства при помощи военной интервенции.

In the case of G.E. Zinoviev, L.B. Kamenev, G.E. Evdokimov,I.N. Smirnov, I.P. Bakayev, V. A. Ter-Vaganyan, S. V. Mrachkovsky, E. A. Dreitzer, E. S. Holtzman, I. I. Reingold, R. V. Pickel, V. P. Olberg, K. B. Berman-Yurin, Fritz David (I. I. Kruglyansky), M. Lurye, and N. Lurye, accused of crimes covered by Articles 588, 19 and 588, 5811 of the Criminal Code of the R.S.F.S.R.

The investigation of the case of the united Trotskyite-Zinovyevite terrorist center, the members of which were convicted by the Military Collegium of the Supreme Court of the USSR on Aug. 24, 1936, established that along with the above-mentioned center, there existed a so-called reserve center created on direct instructions from L. D. Trotsky, for the eventuality of the criminal activities of the Trotskyite-Zinovyevite bloc being exposed by the organs of the Soviet power. The convicted members of the united Trotskyite-Zinovyevite center, Zinovyev, Kamenev and others testified that the reserve center included Y. L. Pyatakov, K. B. Radek, G. Y. Sokolnikov and L. P. Serebryakov, all known for their previous Trotskyite activities.

The preliminary investigation of the present case established that the so-called reserve center was in reality a parallel Trotskyite center, which had been organized and was operating under direct instructions of L. D. Trotsky, now in emigration.

The Trotskyite parallel center unfolded its criminal work most actively after the dastardly murder of Sergei Mironovich Kirov and the subsequent crushing of the united Trotskyite-Zinovyevite center.

The parallel center set as its main purpose the forcible overthrow of the Soviet Government, with the aim of changing the social and state system existing in the USSR. L. D. Trotsky, and on his instructions, the parallel Trotskyite center, were striving to seize power with the aid of foreign states, aiming to restore capitalist relations in the USSR.

These treacherous schemes against the Soviet Union were expounded by L. Trotsky in the most explicit way in his letter of instructions to the parallel Trotskyite center, received by the accused K. B. Radek in December 1935.

The accused Radek, during examination on Dec. 22, 1936, testified in this connection:

«It must be understood, Trotsky wrote, that without making the social structure of the USSR somewhat similar to that of capitalist slates, the government of the bloc will not be able to maintain itself in power and to preserve peace....»

«Admission of German and Japanese capital to exploit the USSR will create important capitalist interests in Soviet territory. Towards them will be drawn those strata in the village which have not yet overcome capitalist psychology and are dissatisfied with the collective farms. The Germans and the Japanese will demand that we relieve the atmosphere in the village, therefore we shall have to make concessions and allow the dissolution of collective farms or tile withdrawal from collective farm membership.» (Vol. 5, pp. 142, 143.)

And further:

«Pyatakov and 1 arrived at the conclusion that this instruction sums up the work of the bloc, dots all the i’s, raising in the most pointed way the question that under all circumstances a government of the Trotskyite-Zinovyevite block can only be a government of the restoration of capitalism." (Vol. 5. p. 146.)

In his turn, the accused Pyatakov, recounting the contents of his conversation with L.Trotsky, which took place near Oslo in December 1935, testified that L. Trotsky, de- manding that subversive, wrecking and terrorist activity of the Trotskyite Organization in the USSR be intensified, emphasized that as a result of an accord with capitalist states, it was necessary, as he puts it, to retreat to capitalism. According to the accused Pyatakov’s testimony, L. Trotsky said:

«This means that it will be necessary to retreat. This must be firmly understood. How far to retreat towards capitalism, and to what degree, it is now difficult to say—this can be made concrete only after coming to power.» (Vol, 1, p. 269.)

That the program of the parallel Trotskyite center was a program of restoration of capitalism in the USSR, was testified by the accused G. Y. Sokolnikov during examination on Nov. 30, 1936:

«This program provided for the renunciation of the policy of industrialization and collectivization, and, as a result of this renunciation, for the development, on the basis of small-scale economy, of capitalism in the village, which, combined with capitalist elements in industry, would develop into capitalist restoration in the USSR. ..

… All members of the center agreed in recognizing that under the existing circum- stances there can be no other program and that it is necessary to carry into effect precisely this program of the block». (Vol. 8, p. 225.)

В качестве базы для этих изменнических переговоров Л.Д. Троцкий и параллельный центр выдвинули: допущение в СССР развития частного капитала, роспуск колхозов, ликвидацию совхозов, сдачу в концессию иностранным капиталистам целого ряда советских предприятий и предоставление этим иностранным государствам других экономических и политических выгод вплоть до уступки части советской территории.

По этому поводу Л.Д. Троцкий в упомянутом выше письме к К. Радеку, по словам обвиняемого К. Радека, писал:

«Было бы нелепостью думать, что можно прийти к власти, не заручившись благоприятным отношением важнейших капиталистических правительств, особенно таких наиболее агрессивных, как нынешние правительства Германии и Японии. Совершенно необходимо уже сейчас иметь с этими правительствами контакт и договоренность...» (т. 5, л.д. 140).

Следствием установлено, что Л.Д. Троцкий вступил в переговоры с одним из руководителей германской национал-социалистической партии о совместной борьбе против Советского Союза.

Как показал обвиняемый Пятаков, Л. Троцкий в беседе с ним в декабре 1935 года сообщил, что в результате этих переговоров он заключил с означенным руководителем национал-социалистической партии соглашение на следующих условиях:

1) Гарантировать общее благоприятное отношение к германскому правительству и необходимое сотрудничество с ним в важнейших вопросах международного характера;

2) согласиться на территориальные уступки;

3) допустить германских предпринимателей в форме концессий (или каких-либо других формах) к эксплуатации таких предприятий в СССР, которые являются необходимым экономическим дополнением к хозяйству Германии (речь шла о железной руде, марганце, нефти, золоте, лесе и т.п.);

4) создать в СССР условия, благоприятные для деятельности германских частных предприятий;

5) развернуть во время войны активную диверсионную работу на военных предприятиях и на фронте. Причем эта диверсионная работа должна проводиться по указаниям Троцкого, согласованным с германским генштабом.

Эти основы соглашения, как рассказывал Троцкий, были окончательно разработаны и приняты при встрече Троцкого с заместителем Гитлера Гессом.

«Точно также, сказал Троцкий, у него имеется вполне налаженная связь с правительством» (т. 1, л.д. 267, 268).

О характере этого соглашения и о размерах территориальных уступок Л. Троцкий сообщил в своем письме обвиняемому Радеку в декабре месяце 1935 года.

В этом письме Л. Троцкий, по показаниям обвиняемого К. Радека, писал следующее:

«...Неизбежно придется пойти на территориальные уступки… Придется уступить Японии Приморье и Приамурье, а Германии — Украину».

«Германии нужны сырье, продовольствие и рынки сбыта. Мы должны будем допустить ее к участию в эксплоатации руды, марганца, золота, нефти, апатитов и обязаться на определенный срок поставлять ей продовольствие и жиры по ценам ниже мировых».

«Нам придется уступить Японии сахалинскую нефть и гарантировать ей поставку нефти в случае войны с Америкой. Мы также должны допустить ее к эксплуатации золота. Мы должны будем согласиться с требованием Германии не противодействовать ей в захвате придунайских стран и Балкан и не мешать Японии в захвате Китая…» (т. 5, л. д. 142, 144).

Не ограничиваясь своими личными переговорами с представителями иностранных государств, Л. Троцкий предложил членам параллельного центра установить связь с представителями этих государств в СССР.

По показаниям обвиняемого Пятакова, Л. Троцкий в своих письмах параллельному центру «...требовал от Радека и Сокольникова, которые имели соответствующие возможности, нащупать здесь с официальными представителями держав необходимый контакт и поддержать то, что им, Троцким, практически проводится» (т. 1, л. д. 257).

В соответствии с этой директивой Л.Д. Троцкого обвиняемые Радек К. и Сокольников Г. установили контакт с представителями тех же государств.

По этому поводу обвиняемый Радек на допросе 4 декабря 1936 года показал:

«...Утверждение Троцкого о его контакте с представителями ..... правительства не было простой болтовней. В этом я мог убедиться из разговоров, которые мне приходилось иметь на дипломатических приемах в 1934–35 гг. с военным атташе г. ..... и с пресс-атташе ..... посольства г. ......, очень хорошо осведомленным представителем Германии. Оба они в осторожной форме давали мне понять, что у ..... правительства существует контакт с Троцким».

И далее:

«Я сказал г. К., что ожидать уступок от нынешнего правительства — дело совершенно бесполезное, и что ..... правительство может рассчитывать на уступки «реальных политиков в СССР», т.е. от блока, когда последний придет к власти» (т. 5, л.д. 119, 121).

Обвиняемый Сокольников также признал, что, используя свое служебное положение заместителя народного комиссара по иностранным делам, он по указаниям Л.Д. Троцкого вел тайные переговоры с представителями одного иностранного государства.

Обвиняемый Сокольников показал:

«По окончании одной из официальных бесед, происходившей у меня в кабинете, когда г. ..... и секретарь посольства собрались уходить, г. ..... несколько задержался.

В это время оба переводчика вышли уже из кабинета. Воспользовавшись этим, г. ...... в то время, как я его провожал к выходу, обменялся со мной несколькими фразами. Г. .... сказал мне: «Известно ли вам, что г-н Троцкий сделал некоторые предложения моему правительству?»

Я ответил: «Да, я об этом осведомлен». Г. ..... спросил: «Как вы расцениваете эти предложения?» Я ответил: «Я считаю эти предложения весьма серьезными».

Тогда г. ..... спросил: «Это только ваше личное мнение?»

Я ответил: «Нет, это мнение также и моих друзей» (т. 8, л. д. 235, 236).

Главные свои надежды на приход к власти Л.Д. Троцкий и его сообщники в СССР возлагали на поражение Советского Союза в предстоящей войне с империалистическими государствами. В соответствии с этим в своих переговорах с агентами иностранных государств лично Л.Д. Троцкий и параллельный центр через обвиняемых Радека и Сокольникова всячески стремились ускорить военное нападение этих государств на СССР.

Это подтверждается показаниями всех обвиняемых по настоящему делу.

Так, обвиняемый Радек на допросе от 22 декабря 1936 года приводит следующее место из письма к нему Л.Д. Троцкого:

«Надо признать, что вопрос о власти реальнее всего встанет перед блоком только в результате поражения СССР в войне. К этому блок должен энергично готовиться... Так как главным условием прихода к власти троцкистов, если им не удастся этого добиться путем террора, было бы поражение СССР, надо, поскольку это возможно, ускорять столкновение между СССР и Германией» (т. 5, л. д, 143, 117).

Л.Д. Троцкий и его сообщники в СССР считали необходимым во время предстоящей войны занять активную пораженческую позицию, всячески помогая иностранным интервентам в их борьбе против СССР.

Так, например, обвиняемый Пятаков, передавая содержание своего разговора с Л. Троцким в декабре 1935 года, близ г. Осло, показал:

«Что касается войны, то об этом Л.Д. Троцкий сказал весьма отчетливо. Война, с его точки зрения, неизбежна в ближайшее время».

«Он, Троцкий, считает совершенно необходимым занять в этой войне отчетливо пораженческую позицию. Он считает, что приход к власти блока, безусловно, может быть ускорен военным поражением СССР» (т. 1, л. д. 268).

В соответствии с этим планом подготовки поражения СССР с целью захвата власти Л.Д. Троцкий, Ю. Пятаков, К. Радек, Г. Сокольников, Л.П. Серебряков, Я. Лившиц и другие обвиняемые по настоящему делу развернули вредительскую, диверсионную, шпионскую и террористическую деятельность, направленную на подрыв экономической и военной мощи нашей родины, совершив, таким образом, ряд тягчайших государственных преступлений.

Следствием установлено, что по прямым указаниям Л. Троцкого и под непосредственным руководством параллельного троцкистского центра, ряд обвиняемых по настоящему делу: Турок, Князев, Ратайчак, Шестов, Строилов, Граше и Пушин были непосредственно связаны с агентами-диверсантами германских и японских разведывательных органов, систематически занимались шпионажем в пользу Германии и Японии и совершили ряд вредительских и диверсионных актов на предприятиях социалистической промышленности и железнодорожного транспорта, особенно на предприятиях, имеющих оборонное значение.

Эту шпионскую и диверсионно-вредительскую деятельность указанные выше обвиняемые осуществляли в соответствии с имевшимися у троцкистов по этому поводу соглашениями с иностранными разведчиками.

Так, например, обвиняемый Радек, подтверждая слова Пятакова, на допросе от 22 декабря 1936 года показал, что одним из пунктов соглашения, достигнутого Троцким с представителем германской национал-социалистической партии, было обязательство

«...во время войны Германии против СССР... занять пораженческую позицию, усилить диверсионную деятельность, особенно на предприятиях военного значения... действовать по указаниям Троцкого, согласованным с германским генеральным штабом» (т. 5, л. д. 152).

Осуществляя взятые на себя обязательства перед представителями Германии и Японии, параллельный троцкистский центр организовал на ряде промышленных предприятий Советского Союза и железнодорожном транспорте диверсионно-вредительские группы, задачей которых было поставлено осуществление диверсионных и вредительских актов.

Обвиняемый Пятаков на допросе от 4 января 1937 года показал:

«Я рекомендовал своим людям (и сам это делал) не распыляться в своей вредительской работе, концентрировать свое внимание на основных крупных объектах промышленности, имеющих оборонное и общесоюзное значение.

В этом пункте я действовал по директиве Троцкого: «Наносить чувствительные удары в наиболее чувствительных местах» (т. 1, л. д. 287).

Следуя этой установке обвиняемого Пятакова Ю., организованные параллельным центром группы совершили ряд диверсионно-вредительских актов на промышленных предприятиях и железнодорожном транспорте.

Так, например, как было установлено на судебном процессе 19–22 ноября 1936 года по делу троцкистско-диверсионной группы на Кемеровском руднике, по указанию обвиняемого Дробниса был организован взрыв на шахте «Центральная», повлекший за собой гибель 10 и тяжелые ранения 14 рабочих.

(См. приобщенные к настоящему делу материалы и документы судебного следствия по Кемеровскому процессу от 19–22 ноября 1936 года.)

На Горловском азотно-туковом комбинате под руководством обвиняемого Ратайчака было организовано три диверсионных акта, в том числе два взрыва, повлекших за собой человеческие жертвы и причинивших огромный материальный ущерб государству.

Аналогичные диверсионные акты, по поручению Ратайчака, были совершены участниками троцкистской организации и на других химических предприятиях Союза (Воскресенский химический комбинат и Невский завод).

Диверсионный характер этих взрывов установлен актами специальной технической экспертизы и собственными признаниями обвиняемых Ратайчака, Пушина и Граше (т. 40, л. д. 30, 39, 50). (См. акты технической экспертизы.)

Наиболее активную диверсионно-вредительскую деятельность на железнодорожном транспорте проводили обвиняемые по настоящему делу: Лившиц Я.А., Турок И.Д., Князев И.А. и Богуславский М.С.

Так, обвиняемый Князев по прямому заданию параллельного троцкистского центра организовал и осуществил ряд крушений поездов, преимущественно воинских, сопровождавшихся большими человеческими жертвами. Из этих крушений наиболее серьезными являются:

а) крушение воинского эшелона на ст. «Шумиха» 27 октября 1935 года, во время которого погибло 29 красноармейцев и 29 красноармейцев ранено;

б) крушение на перегоне «Яхино»–«Усть-Катав» в декабре 1935 года;

в) крушение на перегоне «Единовер»–«Бердяуш» в феврале 1936 года.

Крушение воинских поездов обвиняемый Князев организовал не только по указаниям параллельного центра и, в частности, руководителя диверсионно-вредительской работы на железнодорожном транспорте обвиняемого Лившица, но и по прямым заданиям агента японской разведки г. X.

По этому поводу на допросе 14 декабря 1936 года обвиняемый Князев показал:

«Что же касается шпионской работы и нанесения удара Красной армии путем устройства крушений воинских поездов с человеческими жертвами, то я к этой работе приступил, лишь выяснив отношение троцкистской организации к шпионажу и диверсионной работе против Красной армии в пользу японской разведки.

Задание в части развертывания диверсионно-вредительской работы на транспорте и организации крушений поездов мною было выполнено полностью, т.к. в этом вопросе задание японской разведки целиком совпадало с заданием, полученным мною несколько раньше от троцкистской организации» (т. 32, л. д. 61, 67).

О сотрудничестве с агентами японской разведки показал также и обвиняемый Турок И.Д. (т. 23, л. д. 106).

Совершая диверсионные акты в сотрудничестве с агентами иностранных разведок, организуя крушения поездов, взрывы и поджоги шахт и промышленных предприятий, обвиняемые по настоящему делу не брезговали самыми гнусными средствами борьбы, идя сознательно и обдуманно на такие чудовищные преступления, как отравление и гибель рабочих, стремясь спровоцировать недовольство рабочих советской властью.

Так, обвиняемый Пятаков на допросе 4 декабря 1936 года по этому поводу показал:

«Мы учитывали, что в случае необходимости прибегнуть в целях осуществления вредительских планов к диверсионным актам — неизбежно будут человеческие жертвы. Мы это учитывали и принимали как неизбежность» (т. 1, л. д. 196, 197).

Еще более цинично об этом показал обвиняемый Дробнис:

«Даже лучше, если будут жертвы на шахте, так как они несомненно вызовут озлобление у рабочих, а это нам и нужно» (т. 13, л. д. 66).

О том, что эти враги народа, организуя диверсионные акты, сознательно шли на многочисленные человеческие жертвы, свидетельствует и следующее показание обвиняемого Князева от 26 декабря 1936 года:

«Лившиц дал особое поручение подготовить и осуществить ряд диверсионных актов (взрывов, крушений или отравлений), которые сопровождались бы большим количеством человеческих жертв» (т. 32, л. д. 92).

Аналогичные показания дал и обвиняемый Турок И.Д. (т. 23, л. д. 73).

Особо активную разрушительную работу на промышленных предприятиях и железнодорожном транспорте путем взрывов, поджогов, крушений поездов и т.п. троцкистский центр и руководимые им диверсионные группы на предприятиях и транспорте должны были развернуть во время войны, когда эти чудовищные акты предательства нанесли бы особо чувствительный удар обороноспособности Советского Союза. [c.17]

Так, обвиняемый Пятаков дал указание обвиняемому Норкину подготовить поджог Кемеровского химического комбината к моменту начала войны.

Допрошенный об этом Пятаков Ю.Л. показал:

«Да, подтверждаю. Такое задание я Норкину действительно дал. Это было вскоре после моей встречи с Троцким, на которой он ставил передо мною вопросы о необходимости проведения в начале войны диверсионных актов на оборонных предприятиях. Именно в связи с этим я говорил с Норкиным о необходимости предусмотреть возможность совершения такого диверсионного акта в Кемерове» (т. 1, л. д. 309).

В свою очередь обвиняемый Князев на допросе от 14 декабря 1936 года показал, что по соглашению с параллельным центром он принял от агента японской разведки г. X. задание на случай войны:

«...Организовать поджог воинских складов, пунктов питания и пунктов санобработки войск» (т. 32, л. д. 68).

Еще более чудовищное задание, направленное против советского народа, обвиняемый Князев принял от того же агента японской разведки г. X.:

«...Особенно резко ставился японской разведкой вопрос о применении бактериологических средств в момент войны с целью заражения остро-заразными бактериями подаваемых под войска эшелонов, а также пунктов питания и санобработки войск...» (т. 32, л. д. 68).

In pursuance of these principles of the program, L. D. Trotsky and his accomplices from the parallel center entered into negotiations with agents of foreign states, with the aim of overthrowing the Soviet Government by the aid of armed intervention.

As a basis for these treacherous negotiations, L. D. Trotsky and the parallel center put forward: the admission of the development of private capital in the USSR, the dissolution of collective farms, ihe liquidation of stale farms, the lease of a whole number of Soviet enterprises on concession to foreign capitalists, and granting these foreign slates other economic and political advantages, including even the yielding of a part of the Soviet territory.

In this connection, L. D. Trotsky, according do the accused Radek’s statement, wrote in his aforementioned letter to K. Radek: «It would be absurd to think that is possible to attain power without securing the favorable attitude of the most important capitalist governments, pariicularly the most aggressive such as the present governments of Germany and Japan. It is absolutely necessary right now to be In contact with and to have an understanding with these governments … « (Vol. 6, p. 140.)

The investigation has established that L. D. Trotsky entered into negotiations with one of the leaders of the German National-Socialist party regarding joint struggle against the Soviet Union.

As testified liy the accused Pyatakov, L. Trotsky in his conversation with the accused in December 1935, slated that as a result of these negotiations he had concluded an agreement with the above-mentioned leader of the National-Socialist party on the following conditions:

«1) To guarantee a general favorable attitude towards the German government and the necessary collaboration with it in the most important questions of international character;

«2) to agree to territorial concessions;

«3) to admit German industrialists, by means of concessions (or some other means), to the exploitation of such enterprises in the USSR as constitute the necessary economic complement to German economic complement to German ore, manganese, oil, gold, timber, etc.);

«4) to create in the USSR favorable conditions for the activities of private German enterprises;

«5) to develop during war active subversive work in the military enterprises and at the front. This subversive work should be carried on under Trotsky’s instructions, agreed upon with the German general staff.

«These fundamentals of the agreement, as Trotsky stated, were finally elaborated and adopted during Trotsky’s meeting with Hitler’s assistant, Hess.

«Likewise, said Trotsky, he had well established connections with the ... government.» (Vol. 1, pp. 267, 268.)

In his letter of December 1935, L. Trot- sky informed the accused Radek of the nature of this agreement and of the extent of the territorial concessions.

As testified by K. Radek, L, Trotsky wrote the following in that letter:

«It will be inevitable to make territorial concessions. . .. We will have to yield the Maritime and the Amur regions tщ Japan, and the Ukraine to Germany.

«Germany needs raw materials, foodstuffs and markets for her goods. We shall have to permit her to participate in the exploitation of ore, manganese, gold, oil, apatites, and undertake to supply her for a definite period with foodstuffs and fats at prices below the world market price.

«We shall have to yield the Sakhalin oil to Japan and guarantee her the supply of oil in The case of a war with America. We shall also have to permit her to exploit gold. We shall have to consent to Germany’s demand not to oppose her in her seizure of the Danube countries and the Balkans, and not to hinder Japan in her seizure of China....» (Vol. 5, pp. 142 144.)

Not confining himself lo his personal negotiations with representatives of foreign slates, L. Trotsky proposed to members of the parallel center to establish connections with representatives of these states in the USSR.

As testified by tin* accused Pyatakov, L. Trotsky in his tellers to the parallel center

. .. demanded from Radek anti Sokolnikov, who had the necessary opportunities, that they should probe for the necessary contacts with official representatives of powers, and should support what he, Trotsky, was carrying out in practise. (Vol. 1, p. 257.)

In accordance with this instruction of L. D. Trotsky, the accused K. Radek and G. Sokolnikov established contacts with the representatives of the same states.

The accused Radek during the examination on Dec. 4, 1936, testified on this subject:

..Trotsky’s assertion about his contact with the representatives of … the government was next mere idle talk. Of this I could convince myself from conversations which I had at diplomatic receptions in 1934-35 with the military attache Mr.. . . and with the press attache of the... embassy, Mr...., a very well informed representative of Germany.

«Both of them cautiously gave me to understand that the... government was in contact with Trotsky.»

And further:

«I told Mr. K. that it was absolutely futile to expect any concessions from the present government, and that the … government can count upon concessions from ‘realistic politicians in the USSR,’ i.e., from the bloc, when the latter comes to power.» (Vol. 5, pp. 119, 121.)

The accused Sokolnikov also admitted that, taking advantage of his position as Assistant Peoples Commissar of Foreign Affairs, he, on L. D. Trotsky’s instructions, carried on secret negotiations with representatives of a certain foreign state.

The accused Sokolnikov testified:

«Following one of the official conversations held in my office, when Mr.... and the secretary of the mission were about to leave, Mr. … stayed behind.

«At that time both interpreters had already left my office. Using this opportunity Mr..... while I escorted him to the door, exchanged a few words with me. Mr.... asked me: ‘Are you aware that Mr. Trotsky made certain proposals to my government?’

«I replied: ‘Yes, I am posted on this.’ Mr.... asked: ‘What do you think of these proposals?’ 1 replied: ‘I consider these proposals to be of an exceedingly serious nature.’

«Then Mr... . asked: ‘ls this only your personal opinion?’

«I replied: ‘No, this is also the opinion of my friends.’ » (Vol. 8, pp. 235, 236.)

L. D. Trotsky and his accomplices in the USSR placed their main hopes for their advent to power upon the defeat of the Soviet Union in the forthcoming war with llie imperialist states. Accordingly, in his negotiations with agents of foreign states L. D. Trotsky personally and the parallel center through the accused Radek and Sokolnikov, strove by every means to hasten the armed attack against the USSR by these slates.

This is confirmed by the testimonies of all the accused in the present case.

Thus, during an examination on Dec. 22, 1936, the accused Radek cited the following excerpt from a letter addressed to him by L. D. Trotsky:

«It must be admitted that the question of power will arise before the bloc in the most actual shape only as a result of the defeat of the USSR in war. The bloc must energetically prepare for this.... Since the main prerequisite for the Trotskyites’ advent to power, if they do not achieve this by means of terror, would be the defeat of the USSR, it is necessary, insofar as this is possible to hasten the clash between the USSR and Germany.» (Vol. 5, pp. 117, 143.)

L. D. Trotsky and his accomplices in the USSR considered it necessary to adopt an active defeatist attitude during the forthcoming war, assisting foreign interventionists every way in their fight against the USSR.

Thus, for instance, the accused Pyatakov, relating the contents of his conversation with L. Trotsky in December 1935, which was held near Oslo, testified:

«As regards war, L. D. Trotsky spoke of this very explicitly. From his point of view', war was inevitable in the near future

«He, Trotsky, considers it absolutely necessary to adopt a clear defeatist attitude in this war. He considers that the bloc’s advent to power can certainly be accelerated by the defeat of the USSR in war.» (Vol. 1, p. 258.)

In accordance with this plan of preparing Iho defeat of the USSR with the aim of seizing power, L. D. Trotsky, Y. Pyatakov, K. Radek, G. Sokolnikov, L. P. Serebryakov, Y. Livshits and others accused in the present case developed wrecking, subversive, espionage and terrorist activities aimed at undermining the economic and military power of our fatherland, thus committing a number of the gravest offenses against the state.

The investigation has established that on direct instructions from L. D. Trotsky and under the immediate guidance of the parallele Trotskyite center a number of accused in the present case: Turok, Knyazev, Rataichak, Shcslov, Stroilov, Grashe and Pusbin were directly connected with the subversion agents of the German and Japanese intelligence organs, systematically carried on espionage for Germany and Japan and committed a number of wrecking and subversive acts at enterprises of Socialist industry and railways, particularly at enterprises of importance for the defense of the country.

The aforementioned accused carried on these espionage, subversive and wrecking activities jointly with foreign intelligence agents in accordance with agreements which the Trotskyiles had in this respect.

Thus, for instance, the accused Radek, confirming Pyatukov’s testimony, testified during the examination on Dec. 22, 1936, that one of the points of the agreement reached between Trotsky and the representative of the German National.Socialist party, was an undertaking

«...to adopt a defeatist attitude during Germany’s war against the USSR, to intensify the subversive activities, particularly at enterprises of military importance... to act on Trotsky’s instructions agreed upon with the German general staff.» (Vol. 5, p. 152.)

Carrying out the obligations assumed before representatives of Germany and Japan, the parallel Trotskyite center organized at a number of industrial enterprises in the Soviet Union and on the railways subversionist and wrecking groups, which were charged with the task of committing subversive and wrecking acts.

The accused Pyatakov during examination on Jan. 4, 1937 testified:

«I recommended to my people (and did so myself), not to drift in many directions in their wrecking work, but to concentrate their attention on the principal large industrial enterprises with defense and all-Union significance.

«On this point I acted on Trotsky’s instructions: ‘to deal telling blows in the most sensitive places.’» (Vol. 1, p. 287.)

Following these instructions by the accused Y. Pyatakov, the groups organized by the parallel center carried out a number of subversive and wrecking acts at industrial enterprises and on the railways.

Thus, for instance, as was established at the court trial on Nov. 19-22, 1936, of the case of the Trotskyite subversionist at the Kemerovo mine, an group explosion was organized on instructions of the accused Drobnis at the Central Mine as a result of which 10 workers lost their lives and 14 suffered grave injuries.

(See material and documents of the court investigation in the Kemerovo case of Nov. 19-22, 1936, appended to the file of the present case.)

Three subversive acts including two explosions were organized under the direction of the accused Rataichak at the Gorlovka Nitrogen Fertilizer Combinat which entailed loss of human lives and tremendous material damage to the Slate.

Similar subversive acts were also committed on the instructions of Rataichak, by members of the Trotskyite organization at other chemical enterprises of the Soviet Union (the Voskresensk Chemical Combinat and the Neva Plant).

The subversive nature of these explosions has been established by the findings of special technical experts and by the confession of the accused Rataichak, Pushin and Grashe themselves. (Vol. 40, pp. 30, 39, 50.) (See the findings of the technical experts).

The most active subversive and wrecking activities on the railways were carried on by the accused in the present case: Y. A. Livshits, Y. D. Turok, I. A. Knyazev and M. S. Boguslavsky.

Thus, on direct instructions of the parallel Trotskyite center, the accused Knyazev organized and effected a number of train wrecks, mostly affecting military trains, which entailed a great loss of human lives. Of these train wrecks the most serious were:

a) The wreck of a troop train at the station of Slumiikhu on Oct. 27, 1935, in which 29 Red Army men were killed and 29 injured

b) The wreck on the Ynkhino-Ust-Katav section in December 1935;

c) The wreck on the Yedinover-Bcrd-yaush section in February 1936.

The accused Knyazev organized the wrecking of military trains not only on the instructions of the parallel center and, in particular, those of the accused Livshits, the leader of the subversive and wrecking work on the railways, but also on direct instructions from the agent of the Japanese intelligence service, Mr. X.

In this connection during examination on Dec. 14, 1036, the accused Knyazev testified:

«As concerns espionage and inflicting a blow on the Red Army by means of arranging wrecks of military trains with consequent loss of life, I took up this work only after I had found out the attitude of the Trotskyite organization towards espionage and subversive work against the Red Army for the benefit of the Japanese intelligence service....

«Instructions pertaining to the unfolding of subversive and wrecking work on the railways and the organization of train wrecks were fully carried out by me, since in this matter the instructions of the Japanese intelligence service wholly coincided with the instructions which I received somewhat previously from the Trotskyite organization.» (Vol. 32, pp 61, 57.)

The accused Y. D. Turok also gave testimony about collaboration with agents of the Japanese intelligence service. (Vol. 23, p. 106.)

Committing subversive acts in collaboration with agents of foreign intelligence services, organizing train wrecks, explosions and fires in mine pits and industrial enterprises, the accused in the present case felt no scruples about using the vilest means of struggle, consciously and after full consideration resorting to the perpetration of such monstrous crimes as poisoning and causing the death of workers, in the attempt to incite among the workers discontent against the Soviet Government.

Thus, during examination on Dec. 4, 1036, the accused Pyatakov testified in this connection:

«We took into account that in case it became necessary to resort to subversive acts, for the purpose of materializing wrecking plans, casualties would be inevitable. We took this into account and accepted it as inevitable.» (Vol. 1, pp. 196,197.)

The accused Drobnis testified to this even more cynically:

«It is even better if there are human victims in the mine, since that will certainly rouse the anger of the workers, and that is what we need.» (Vol. 13, p. 66.)

That these enemies of the people, while organizing subversive acts, consciously decided upon causing numerous casualties is proved also by the following testimony of the accused Knyazev given on Dec. 26. 1936.

«Livshits gave special instructions to prepare and carry out a number of subversive acts (explosions, train wrecks or poisonings), which would be accompanied by a large number of fatalities.» (Vol. 32 p. 92.)

Similar testimony was given by the accused Y. D. Turok. (Vol. 23, p. 73.)

The Trotskyite center and the subversionist groups under its direction at the enterprises and on the railways were to develop particularly active destructive work at industrial enterprises and on the railways in the form of explosions, incendiarism, train wrecking, etc., in time of war, when these monstrous acts of treason would deal a particularly serious blow to the defense capacity of the Soviet Union.

Thus, the accused Pyatakov instructed the accused Norkin to prepare the setting of fire to the Kemerovo Chemical Combinat the moment when war would break out.

Y.L. Pyalnkov, when examined on this point, testified:

«Yes, I admit it. I really gave such a task to Norkin This happened soon after my meeting with Irotsky, during which he put before me the question of the necessity of carrying out subversive acts in defense industry enterprises at the beginning of war. In this very connection, I spoke with Norkin of the necessity of providing for the possibility of accomplishing such a subversive act in Kernerovo.» (Vol. 1, p. 309.)

In his turn, the accused Knyazev, during examination on Dec. 14, 1936, testified that in agreement with the parallel center he accepted from Mr. X., an agent of the Japanese intelligence service, the following task to be performed in case of war:

«To organize incendiarism at military warehouses, food supply depots and army sanitary stations.» (Vol. 32, p. 68.)

The accused Knyazev accepted from the same Japanese intelligence service agent.

Mr. X., a still more monstrous task aimed against the Soviet people:

«...The Japanese intelligence service with particular sharpness pul forward the question of using, in the beginning of war, bacteriological means for infecting troop trains, food supply depots, and sanitary stations with bacilli" causing highly contagious diseases...» (Vol 32 p.68.)

Предательская связь обвиняемого Князева с японской разведкой установлена не только личными показаниями Князева, но и обнаруженными у него перепиской с г. X. и фотоснимками (письма г. X. с пометкой «15/ХII» и от 23/VIII 1936 года) (т. 32, л. д. 121).

Материалами предварительного следствия и собственными признаниями обвиняемых — Ратайчака С.А., Князева И.А., Турок И.Д., Пушина Г.Е., Граше И.И., Шестова А.А. и Строилова М.С. — установлено, что наряду с диверсионно-вредительской деятельностью троцкистский параллельный центр не менее серьезное значение в борьбе с Советским Союзом придавал организации шпионажа в пользу иностранных разведок.

Все указанные обвиняемые, будучи связанными с представителями германской и японской разведок, систематически снабжали их секретными сведениями важнейшего государственного значения.

Так, например, обвиняемый Князев И.А. снабжал японскую разведку через упомянутого выше агента этой разведки г. X. секретными сведениями о техническом состоянии, мобилизационной готовности железных дорог СССР и воинских перевозках (т. 32, л. д. 103).

Обвиняемые Ратайчак С.А., Пушин Г.Е. и Граше И.И. признали, что они были связаны с германской разведкой, которой передавали секретные материалы о состоянии и работе наших химических заводов. [c.18]

Допрошенный по этому поводу обвиняемый Граше показал:

«Организация, участником которой я был, вела по заданию германской разведки не только диверсионную, но и шпионскую работу на предприятиях химической промышленности» (т. 21, л. д. 40).

Обвиняемый Пушин Г.Е., признав свое участие в шпионаже, показал, что он и обвиняемый Ратайчак С.А. осуществляли связь с германской разведкой через монтера фирмы «Линде» — Ленца.

Обвиняемый Пушин Г.Е. на допросе от 26 октября 1936 года показал:

«Ленцу были переданы следующие материалы:

1) данные о выработке продукции на всех химических предприятиях Союза за 1934 год;

2) программа работ всех химических предприятий Союза на 1935 год;

3) план строительства азотных комбинатов, в котором были предусмотрены строительные работы, кончая 1938 годом.

Все эти материалы передал Ленцу лично я в разные сроки в первой половине 1936 года.

Кроме того, мне известно от Ленца, что непосредственно от Ратайчака он получил данные о продукции за 1934 год и программу работ на 1935 год по военно-химическим заводам. Помимо всего этого, Ленц систематически снабжался мною сведениями о простоях, авариях, о состоянии оборудования по азотным заводам» (т. 19, л. д. 31).

Аналогичную шпионскую работу в пользу германской разведки вели также и обвиняемые Шестов А.А. и Строилов М.С., изобличенные в преступной связи с рядом разведчиков, прибывших в СССР под видом иностранных специалистов, каким был, например, осужденный за шпионско-диверсионную работу по «Кемеровскому делу» инженер Штиклинг.

Шпионская деятельность троцкистов в пользу германской разведки в ряде случаев прикрывалась их связью с некоторыми немецкими фирмами.

Следствием по настоящему делу установлено, что между Л. Троцким и некоторыми германскими фирмами было заключено соглашение, в силу которого эти фирмы содержали троцкистов за счет фонда, созданного путем накидок на цены товаров, ввозимых в СССР из Германии.

По этому поводу обвиняемый Пятаков в связи со своей беседой с находящимся в эмиграции сыном Троцкого — Л.Л. Седовым показал:

«...Седов передал мне указания Троцкого, чтобы я старался разместить побольше заказов в фирмах «Демаг» и «Борзиг», с представителями которых Троцкий имеет связь.

Вам, — добавил Седов, — придется переплатить в ценах, но деньги эти пойдут на нашу работу» (т. 1, л. д. 227). [c.19]

В своих планах свержения советского правительства и захвата власти Л. Троцкий и параллельный центр первостепенное значение придавали террористическим актам против руководителей ВКП(б) и советского правительства.

The accused Knyazev’s treacherous, ties with the Japanese secret service have been not only by Knyazev’s personal testimony but also by his correspondence with Mr. X., found in his possession together with photographs (letters from Mr. X. one dated «15/XII» and another of 23/VIII-.’16). (Vol. 32, p. 121.)

By the material of the preliminary investigation and by the admissions of the accused themselves, S. A. Hataichak, I. A Knyazev, Y. I). Turok, G. Y. Pushin' I. Y. Grashe, A. A Shestov and M. „S. Stroilov—- it has been established that together with subversive and wrecking activities the Trotskyite parallel center attached no less serious importance in the struggle against the Soviet Union to the organization of espionage for foreign intelligence services.

All the above-mentioned accused, being connected with representatives of the German and Japanese (intelligence services, regularly supplied them with secret in- formation of the greatest vale importance.

Thus, for example, the accused I. A. Knyazev supplied the Japanese intelligence service, through the above-mentioned agent of this intelligence service, Mr. X. with secret information on the technical condition Ihe mobilization preparedness of the Soviet railways and on movement of troops. (Vol. 32, p. 103 )

The accused S, A. Habiichuk, G. Y. Pushin and I. V. Grashc admitted that they were connected with the German intelligence service, to which they handed confidential material on the condition and work of our chemical plants.

The accused Grashc, examined on this subject, testified:

The organization, of which I was a member, curried on instructions of the Germ,'in intelligence service, not only subversive but also espionage work at enterprises of the chemical industry.» (Vol. 21, p. 40.)

The accused G. E. Pusbin, having admitted his participation in the espionage work, testified that he and the accused S. A. Rntaichak maintained their connections with the German intelligence service through Lenz, a fitter of tilie firm of «Linde.

The accused G. E. Pushin during the examination on Oct. 26, 1036, testified: «The following materials were handed to Lenz:

«1) data on the output of all Soviet chemical enterprises during 1934;

«2) the program of work of ell Soviet chemical enterprises for 1935;

«3) the plan for construction of nitrogen combinats, covering construction work through 1938.

«All these materials were handed to Lenz by me personally at different limes in the first half of 1935.

«Besides, I was informed by Lenz that he received direct from Rataichak data on the output of the military chemical plants during 1934, and the program of their work for 1935. Besides all this, I regularly supplied Lenz with information about the occasions when the nitrogen plants stood idle, on the breakdowns at these plants and the condition of their equipment.» (Vol. 19, p. 31.)

Similar espionage work for the German intelligence service was also carried out by the accused A. A. Shestov and M. S. Stroilov, who have been detected as having criminal connections with a number of intelligence service agents, who arrived in the USSR under the guise of foreign specialists; such as the engineer Stickling, convicted in the «Kemerovo case» for his espionage and subversive work.

The espionage activities of the Trotskyites for the German intelligence service were disguised in a number of cases by their connections with certain German firms.

The investigation in the present case established that an agreement had been concluded ’between L. Trotsky and certain German firms, on the strength of which these firms supported Trotskyites from a fund established by raising the price of goods imported into the USSR from Germany.

In this connection, the accused Pyatakov testified with reference to his conversation with Trotsky’s son, L. L. Sedov, now in emigration;

«… Sedov . conveyed to me Trotsky’s instructions that I should try to place as many orders as possible with the ‘Demag' and ‘Borzig’ firms, with whose representatives Trotsky had connections. ‘You,’ added Sedov, ‘will have to pay higher prices, but Ibis money will go for our work.’» (Vol. I, p. 227.)

In their plans to overthrow the Soviet Government and seize power. L Trotsky and the parallel center attached primary importance to terrorist acts against the leaders of the Communist Party of the Soviet Union and of the Soviet Governments

Предварительным следствием по настоящему делу установлено, что параллельный троцкистский центр по прямым указаниям Л.Д. Троцкого, полученным Пятаковым Ю.Л. и Радеком К.Б., организовал ряд террористических групп в Москве, Ленинграде, Киеве, Ростове, Сочи, Новосибирске и других городах. По показаниям обвиняемого К. Радека, Л.Д. Троцкий требовал:

«...Организовать узкий коллектив надежных людей для выполнения террористических покушений против руководителей ВКП(б), в первую очередь, против Сталина» (т. 5, л. д. 102).

Такие же указания Л.Д. Троцкий дал обвиняемому Пятакову в беседе с ним в 1935 году. Обвиняемый Пятаков показал, что

«...в этой беседе Троцкий говорил: «Поймите, что без целой серии террористических актов, которую надо провести как можно скорее, нельзя свалить сталинское правительство.

Надо борьбу еще более обострить, еще более расширить. Надо буквально не останавливаться ни перед чем, чтобы свалить Сталина» (т, 1, л. д. 263, 264).

Так агент фашизма Л.Д. Троцкий инструктировал троцкистскую организацию, подготовлявшую ряд террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства.

Организуя указанные выше террористические акты, троцкистский центр старался использовать для этого выезды руководителей ВКП(б) и советского правительства на места.

Например, во время пребывания в Сибири в 1934 году председателя СНК СССР тов. Молотова В.М. троцкистские террористы под руководством обвиняемого Шестова покушались на убийство тов. В.М. Молотова, устроив автомобильную катастрофу.

Непосредственный исполнитель этого злодейского преступления, член троцкистской террористической группы, обвиняемый Арнольд, показал по этому поводу на допросе 21 сентября 1936 года следующее:

«В сентябре 1934 года, точно дня не помню, Черепухин вызвал меня к себе в кабинет и предупредил, что в Прокопьевск приезжает Молотов... Он тут же мне заявил, что я должен пожертвовать собой и во что бы то ни стало устроить катастрофу с моей машиной, которая будет подана Молотову. Я согласился и ответил, что все будет сделано» (т. 36, л. д. 32, 33).

Обвиняемый Шестов подтвердил это, показав:

«По указанию Муралова, я в 1934 году проводил активную подготовку к террористическому акту против председателя [c.20] СНК СССР Молотова и секретаря западно-сибирского крайкома Эйхе» (т. 15, л. д. 157).

Покушение на жизнь председателя Совета народных комиссаров СССР тов. Молотова В.М. путем аварии с автомашиной, в которой он следовал от экспедиции шахты №3 (Прокопьевское рудоуправление) по направлению к рабочему городку, было действительно совершено, но безрезультатно (т. 36, л. д. 48).

Такова подлая, предательская, антисоветская деятельность презренных фашистских наймитов, изменников родины и врагов народа — троцкистов.

Потерпев окончательно поражение в своей длительной борьбе против партии и советской власти, лишенные вследствие полной победы социализма в СССР всякой поддержки народных масс, представляя собой изолированную и политически обреченную группу бандитов и шпионов, заклейменных общим презрением советского народа, Л.Д. Троцкий и его сподвижники — Пятаков, Радек, Сокольников, Серебряков, Лившиц и остальные обвиняемые по настоящему делу — совершили неслыханное предательство интересов рабочего класса и крестьянства, изменили родине и превратились в шпионскую и диверсионно-вредительскую агентуру германских и японских фашистских сил.

ФОРМУЛА ОБВИНЕНИЯ

Следствие считает установленным:

1) что по указанию Л.Д. Троцкого в 1933 году был организован параллельный центр в составе обвиняемых по настоящему делу: Пятакова Ю.Л., Радека К.В., Сокольникова Г.Я. и Серебрякова Л.П., задачей которого являлось руководство преступной антисоветской, шпионской, диверсионной и террористической деятельностью, направленной на подрыв военной мощи СССР, ускорение военного нападения на СССР, содействие иностранным агрессорам в захвате территории и расчленении СССР, свержение советской власти и восстановление в Советском Союзе капитализма и власти буржуазии;

2) что по поручению того же Л.Д. Троцкого этот центр через обвиняемых Сокольникова и Радека вступил в связь с представителями некоторых иностранных государств в целях организации совместной борьбы против Советского Союза, причем троцкистский центр обязался в случае своего прихода к власти предоставить этим государствам целый ряд политических и экономических льгот и территориальных уступок;

3) что вместе с тем этот центр через своих членов и других участников преступной троцкистской организации систематически занимался шпионажем в пользу этих государств, снабжая иностранные разведки секретными сведениями важнейшего государственного значения;

4) что в целях подрыва хозяйственной мощи и обороноспособности СССР этим центром был организован и совершен на некоторых [c.21] предприятиях и железнодорожном транспорте ряд вредительских и диверсионных актов, повлекших за собой человеческие жертвы и гибель ценного государственного имущества;

5) что этот центр подготовил ряд террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства, причем были сделаны попытки эти акты осуществить;

6) что активное участие в указанной выше преступной деятельности этого центра, кроме его руководителей — обвиняемых Пятакова Ю.Л., Сокольникова Г.Я., Радека К.Б. и Серебрякова Л.П. — принимали обвиняемые: Лившиц Я.А., Муралов Н.И., Дробнис Я.Н., Богуславский М.С., Князев И.А., Турок И.Д., Ратайчак С.А., Норкин Б.О., Шестов А.А., Строилов М.С., Граше И.И., Пушин Г.Е. и Арнольд В.В.

Все обвиняемые полностью признали себя виновными в предъявленном им обвинении и уличаются имеющимися в деле документами, вещественными доказательствами и показаниями свидетелей.

The preliminary investigation in the present case established that on direct instructions from L. D. Trotsky received by Y. L. Pyatakov and K. B. Rndek, the Trotskyite parallel center organized a number of terrorist groups in Moscow, Eeirngrad, Kiev, Rostov, Sochi, Novosibirsk and other towns.

According to the testimony of the accused K. Radek, L. D. Trotsky demanded:

«... to organize a small group of trusted people to carry out terrorist attempts against the leaders of the Communist Party of the Soviet Union, primarily against Stalin.» (Vol. 5, p. 102.)

L. D. Trotsky gave similar instructions to the accused Pyatakov during their conversation in 1935.

The accused Pyatakov testified that: «...during this conversation, Trotsky said:

‘You must understand that without a whole series of terrorist acts which must be carried out as soon as possible, the Stalinist government cannot he overthrown

«The struggle should be sharpened steel more, it should be expanded. We must, literally, stop at nothing in order to overthrow Stalin.’» (Vol. 1, pp. 263, 264.)

Thus did the agent of fascism L. D. Trotsky instruct the Trotskyite organization, which was preparing a number of terrorist acts against the leaders of the Communist Party of the Soviet Union and of the Soviet Government.

While organizing the aforementioned terrorist acts, the Trotskyite center tried to make use for this purpose of the visits of the leaders of the Communist Party of the Soviet Union and of the Soviet Government to various places in the country.

Thus, in 1934, when Comrade V. M. Molotov Chairman of the Council of Peoples

Commissars of the USSR was in Siberia, the Trotskyite terrorists under the leadership of the accused Sheslov, attempted to assassinate Comrade V. M. Molotov, by arranging for an automobile accident.

The accused Arnold, the direct executor of this dastardly crime, a member of the Trotskyite terrorist group, during examination on this subject on Sept. 21, 1936, estified as follows:

In September 1934, I do not remember the exact date, Cherepukhin called me into bis office, and warned me that Molotov was to arrive in Prokopyevsk.... At the same time he stated that I must sacrifice myself, and at any cost, arrange for an accident to my car which would be placed at Molotov’s disposal. I agreed and replied that everything would be carried out.» (Vol. 36, pp. 32, 33.)

Hie accused Shestov confirmed this, testifying: ’ In 1934, on Muralov’s instructions, I carried out active preparations for a terrorist act against Molotov, Chairman of the Council of Peoples Commissars of the USSR and Eichc, Secretary of the Committee of the Communist Party of the West Siberian Territory. (Vol. 15, p. 157.)

The attempt upon the life of Comrade V. M. Molotov, Chairman of the Council of Peoples Commissars of the USSR by means of an accident to the motor car in which he rode from the dispatch office to pit No. 3 (Prokopyevsk mines adininisl ration) in the direction of the workers’ settlement, was in fact carried out, but unsuccessfully. (Vol. 36, p. 48.)

Such is the base, treacherous, anti-Soviet activity of the despised fascist hirelings, traitors to the fatherland and enemies of the people-—the Trotskyites.

Having been finally defeated in their prolonged struggle against the Party and Soviet power; deprived, a result of the complete victory of Socialism in the USSR, of any support of the masses of the people; representing an isolated and politically doomed group of bandits and spies, branded by general scorn of the Soviet people, L. D. Trotsky and his accomplices—Pyntakov, Radek, Sokolnikov, Serebryakov, Livshits and the other accused in the present case, committed an unheard of betrayal of the interests of the working class and the peasantry, betrayed their fatherland, turned to espionage, subversionist and wrecking agents of the German and Japanese forces of fascism.

DEFINITION OF THE CHARGE

The investigating authorities consider is established:

1) that, upon the instructions of L. D. Trotsky, there was organized in 1933 a parallel center composed of the following defendants in the present case: Y. L. Pyatakov, K. B. Radek, G. Y. Sokolnikov and L. P. Serebryakov, with the task of directing criminal anti-Soviet espionage, subversive and terrorist activities aimed at undermining the military power of the USSR, accelerating an armed attack upon the USSR, assisting foreign aggressors in the seizure of territory and dismemberment of the USSR, overthrowing the Soviet power and restoring capitalism and the power of the bourgeoisie in the Soviet Union

2) that, upon the instructions of the same L.D. Trotsky, this center, through the accused Sokolnikov and Radek, established relations with representatives of certain foreign states for the purpose of organizing joint struggle against the Soviet Union, in connection with which the Trotskyite center undertook in the event of its coming to power, to grant to these slates a whole number of political and economic privileges and territorial concessions;

3) that, in addition, this center, through its own members and other participants of the criminal Trotskyite organization, systematically engaged in espionage for these states, supplying foreign intelligence services with secret information of the utmost state importance;

4) that, with the aim of undermining the economic strength and defense capacity of the USSR, this center organized and carried out a number of wrecking and subversive acts in certain enterprises and on the railways which resulted in fatalities and the loss of valuable State property;

5) that, this center prepared a number of terrorist acts against the leaders of the Communist Party of the Soviet Union and of the Soviet Government, and that attempts were made |to carry out these acts

6) that, Insides its leaders—the accused Y. U. Pyatakov, G. Y. Sokolnikov, K. R. Radek, and L. P. Serebryakov—the following accused actively participated in the above-mentioned criminal activities of this center: Y. A. Livshits, N. I. Muralov, Y. N, Drobnis, M. S. Boguslavsky, I. A. Knyazev, Y. D. Turok, S. A. Rataichak, R. O. Norkin, A. A, Shestov, M. S. Stroilov, I. Y. Grashe, G. Y, Pushin and V. V. Arnold.

На основании изложенного, обвиняются:

1. Пятаков Юрий (Георгий) Леонидович, 1890 г. рождения, служащий;

2. Сокольников Григорий Яковлевич, 1888 г. рождения, служащий;

3. Радек Карл Бернгардович, 1885 г. рождения, журналист;

4. Серебряков Леонид Петрович, 1888 г. рождения, служащий — в том, что, будучи участниками антисоветского подпольного троцкистского центра, изменили родине, совершив преступления, указанные в п.п. 1–6 формулы обвинения, т.е. преступления, предусмотренные ст. 581а, 588, 589 и 5811 Уголовного кодекса РСФСР.

5. Лившиц Яков Абрамович, 1896 г. рождения, служащий;

6. Муралов Николай Иванович, 1877 г. рождения, служащий;

7. Дробнис Яков Наумович, 1891 г. рождения, служащий;

8. Богуславский Михаил Соломонович, 1886 г. рождения, служащий;

9. Князев Иван Александрович, 1893 г. рождения, служащий;

10. Ратайчак Станислав Антонович, 1894 г. рождения, служащий;

11. Норкин Борис Осипович, 1896 г. рождения, служащий;

12. Шестов Алексей Александрович, 1896 г. рождения, служащий;

13. Строилов Михаил Степанович, 1899 г. рождения, служащий;

14. Турок Иосиф Дмитриевич, 1900 г. рождения, служащий;

15. Граше Иван Иосифович, 1880 г. рождения, служащий;

16. Пушин Гавриил Ефремович, 1896 г. рождения, служащий;

17. Арнольд Валентин Вольфридович, он же Васильев Валентин Васильевич, 1894 г. рождения, служащий —

в том, что, будучи активными участниками той же антисоветской подпольной троцкистской организации, изменили родине, совершив преступления, указанные в п.п. 1–6 формулы обвинения, т.е. преступления, предусмотренные ст. 581а, 588, 589 и 5811 Уголовного кодекса РСФСР. [c.22]

Вновь изобличенные материалами настоящего дела в непосредственном руководстве изменнической деятельностью троцкистского центра, находящиеся в эмиграции, Л. Троцкий и его сын Л.Л. Седов, в случае их обнаружения на территории СССР, подлежат немедленному аресту и преданию суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР.

Вследствие изложенного и в соответствии с постановлением Центрального исполнительного комитета Союза ССР от 10 июля 1934 года все указанные выше лица подлежат суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР.

Настоящее обвинительное заключение составлено в гор. Москве 19 января 1937 года.

Прокурор Союза ССР

А. Вышинский

All the accused pleaded fully guilty to the charges preferred against them and are incriminated by the documents in the file, by the material evidence and by the testimony of witnesses. On the basis of the above, the following persons:

1) Pyatakov, Yuri (Georgi) Leonidovich, born 1890, employee;

2) Sokolnikov, Grigori Yakovlevich, born 1888, employee;

3) Radek, Karl Berngardovich, born 1885, journalist;

4) Serebryakov, Leonid Petrovich, born 1888, employee — are accused in that, being participants of the anti-Soviet underground Trotskyite center they betrayed the fatherland, having committed crimes covered by paragraphs 1-6 of the Definition of the Charge, i.e., crimes covered by articles 58-1-a, 58-8, 58-9, and 58-11 of the Criminal Code of the RSFSR.

5) Livshits, Yakov Abramovich, horn 1896 employee;

6) Muralov, Nikolai Ivanovich, born 1877, employee;

7) Drobnis, Yakov Naumovich, born 1891, employee;

8) Boguslavsky, Mikhail Solomonovich, born 1886, employee;

9) Knyazev, Ivan Alexandrovich, born 1898, employee

10) Rataichak, Stanislav Antonovich, born 1894, employee;

11) Norkin, Boris Osipovich, born 1895. employee;

12) Shestov, Alexei Alexandrovich, born 1896, employee;

13) Stroilov, Mikhail Stepanovich, born 1899, employee;

14) Turok, Yosif Dmitrievich, born 1900, employee;

15) Grashe, Ivan Yosifovich, born 1880, employee,

16) Pushin, Gavril Yefrcmovich, born 1896, employee;

17) Arnold, Valentin Volfridovich, alias Vasiliyev, Valentin Vasilievich, born 1894, employee — are accused in that, being active participants of the same anti-Soviet underground Trotskyite organization, they betrayed the fatherland, having committed crimes covered by paragraphs 1-6 of the Definition of the Charge, i.e., crimes covered by articles 58-1-a, 58-8, 58-9 and 58-11 of the Criminal Code of the RSFSR.

L. 8 rotsky and his son L. L. Sedov, now in emigration, once again exposed by the material of the present case as the direct leaders of the treacherous activity of the trotskyite center, in case of their being discovered on the territory of the USSR are subject to immediate arrest and prosecution by the Military Collegium of the Supreme Court of the USSR.

In pursuance of the above, and in accordance with the decision of the Central Executive Committee of the USSR of July, 19, 1984, all the aforementioned persons are subject to trial by the Military Collegium of the Supreme Court of the USSR.

The present indictment was drawn up in the City of Moscow on January 19, 1987.

State Prosecutor of the USSR

A. VYSHINSKY