Константин Алексеевич Кухлаев любит праздники. Ему нравится собирать всю семью за праздничным столом, уставленным деликатесами. На белоснежной скатерти теснятся тарелки с маринованными грибами, заливной рыбой, в центре — аппетитный гусь, запеченный до золотистой корочки. С тарелкой сочной розовой ветчины соседствует сверкающий графинчик бренди. Есть здесь и маринованные яблоки, и домашняя колбаса.
Константин Алексеевич потирает руки в предвкушении и занимает место во главе стола, оглядывая собравшихся с выражением скромного триумфатора.

Мечты

…В этот момент наконец сбылись его мечты о счастливой жизни. Он грезил об этом тридцать два года, с того самого момента, как отправился в переулок Антропова Яма в старой Москве с коробкой конфет под мышкой — делать предложение шестнадцатилетней дочери каменщика. Эти мечты согревали сердца мужа и жены Кухлаевых в суровые годы мировой войны, когда им приходилось растить пятерых своих детей в одной низкой, душной комнатушке.
…Уложив детей спать, Мария Алексеевна садилась латать одежду, пока ее муж пил чай после тяжелого трудового дня.
«Ты погоди, мать, — заводил Кухлаев разговор на свою любимую тему. — Вот кончится война, пройдут года, и мы всей семьей соберемся на праздник, на Рождество или Пасху… Сыновья наши, красавцы как один, первоклассные мастера… Дочки, при параде, замужем. Тогда-то они своим старикам спасибо скажут…»
«Ну, ну. Может и так», — вторила ему верная Мария Алексеевна и продолжала штопать мужнину рабочую блузу.
Но мечты Кухлаева тогда казались несбыточными. Только при большой удаче в те времена мог токарь, даже хороший, вырастить и поставить на ноги пятерых детей. Конечно, Кухлаев был человек семейный, экономный, непьющий и трудолюбивый, а его жена отлично вела хозяйство… Они и сами сомневались в своей мечте, и все же продолжали возводить воздушные замки.

Красный день календаря

…И вот теперь стол Кухлаевых ломится от вкусной еды.
В квартире не протолкнуться. Кроме гостей, здесь 15 человек из семьи Кухлаевых, если считать с зятьями и внуками.

Старик Кухлаев держится со спокойным достоинством, как бы подчеркивая торжественность происходящего. Он встает и произносит тост. Он хочет произнести длинную речь, всем рассказать, как он был токарем на фабрике господина Путилова, как счастлив он сегодня проводить в армию своего третьего сына, лейтенанта, приказом Наркома обороны товарища Ворошилова назначенного инструктором по физической подготовке в авиационную школу…
Константин Алексеевич хочет объяснить семье и друзьям, как сильно жизнь может превзойти даже самые смелые ожидания — особенно ожидания бывшего подданного русского царя, — если это жизнь свободного гражданина в стране социализма.

Не оратор

Но Кухлаев не оратор. Он поднимает бокал, замолкает, пытаясь отыскать верные слова, выразить свои мысли. Он глядит вокруг, и взгляд его падает на два знакомых портрета, висящих на стене — портрет товарища Ленина и фотографию товарища Сталина на трибуне, простирающего руку к слушателям.
В квартире воцаряется уважительная тишина — все ждут речи хозяина. Тот смотрит на портреты вождей, и ему уже не хочется говорить красиво.
«Первый тост предлагаю за здоровье нашего дорогого Иосифа Виссарионовича Сталина!»
Рюмки взмывают вверх как одна — каждый по своему опыту знает, какой глубокий смысл в этом коротком и простом тосте.
Кухлаевы сравнивают свою судьбу с судьбой своих девятерых детей. Такая перемена судеб, конечно, неотрывно связана с переменами стране, с революцией и ее вождем.
Взять хотя бы Виктора, в чью честь сегодня собралась семья. Он, пятый ребенок, родился в год Великой Социалистической революции. Теперь он уходит в армию. Какой контраст между этим счастливым днем и тем печальным днем 37 лет назад, в 1902-м году, когда самого Константина Алексеевича забрали на флот! Три года его травили, тиранили и унижали на корабле генерал-адмирала. Потом его отправили в школу двигателистов. И прежде чем он успел там освоиться, случилось революционное восстание в Кронштадте.
Молодой Кухлаев смутно понимал, что творится, и не имел никакого отношения к мятежу, но его арестовали вместе с другими матросами. Пленников на угольных баржах вывезли ночью в недостроенную крепость. Всю ночь несчастные пленники дрожали от декабрьского мороза в холодной крепостной церкви. Потом их отправили на гауптвахту.

Тюремное клеймо

Так Кухлаев и вернулся с флота — обыкновенный матрос, да еще и с отметкой о тюремном сроке. Из-за этого он безуспешно искал работу в Санкт-Петербурге, хотя был хорошим токарем, и в конце концов пришлось ему переехать в Москву, где он устроился на фабрику Вестингауза, принадлежавшую иностранным капиталистам…
А его сын Виктор? Виктор окончил среднюю школу, а потом курсы при фабрике «Динамо», где работает его отец, и тоже получил профессию токаря. Год он проработал на фабрике, а потом стал инструктором по физической подготовке, получив профессию самостоятельно, в свободное от работы время. Потом он отучился в московском физкультурном техникуме, и ему присвоили чин лейтенанта. Виктор, сын простого токаря, бригадир смены на фабрике «Динамо», уходит в армию офицером.

A Story of a Typical Soviet Worker’s Family

Moscow sleeps. The stars are peeping. Down at us who do not see — Only Stalin is not sleeping — Stalin thinks of you and me.

CONSTANTIN Alexeyevich Khukhlayev loves a holiday. He is fond of gathering his family around the festive table piled high with delicacies. On the snowy cloth, pickled mushrooms jostle for space with a beautiful jellied fish; between the delicious goose, roasted to a golden brown, and the succulent rosy ham stands decanter with a sparkling brandy; pickled apples and home-made sauerkraut tickle one’s palate and just draw one to the table.
Rubbing his hands gleefully, Konstantin Alexeyevich takes his seat at the head of the table, from where he surveys the gathering with an air of solemn triumph.

Dreams

… Here at last was the realization of his dreams of a happy life, for which he had yearned thirty-two years before when, with a box of candy under his arm, he hurried to Antropova Yama (a tumbledown alley in old Moscow) to propose to the cobbler’s sixteen-year-old daughter. Was it this dream that had warmed the hearts of the Khukhlayevs, husband and wife, in those hard years during the World War when the family had moved to St. Petersburg to bring up their five babies in a wretched cubbyhole of a room?
… Having put the children to bed, Maria Alexeyevna would sit down with some mending beside her husband who would be sipping his tea after a hard day at the works.
«You wait,» Khukhlayev would hold forth on his favorite topic. «Many years from now when the war is over you’ll see, mother, our family will get together on some holiday Christmas or Easter… Our boys, strapping lads, first-class mechanics… Our girls, dressed in their finery, married and settled down. They will be grateful to their old parents…»
«Well, well. It’s quite possible,» Maria Alexeyevna would assent trustingly, and continue to patch her husband’s work shirt.'
But Khukhlayev’s dreams bordered on the fantastic. Only by an incredible stroke of good fortune was it possible in those days for even a good turner like Konstantin Alexeyevich to bring up his five children and put them on their feet. Of course he was a good family man, thrifty, abstinent and hardworking. And his wife was an excellent, frugal housekeeper … They had their doubts, but they went on building castles in the air just the same…

A Red-Letter Day

…And now the tables are groaning under the weight of good things to eat.
The apartment is crowded, and there is scarcely an elbow at the table. Besides the 15 members of the Khukhlayev family alone, including in-laws and grandchildren.
There is a calm dignity and pride in old man Khukhlayev’s bearing, a sense of the solemnity of the occasion, as he rises to propose a toast. He wants to make a long speech, to tell them all about how Khukhlayev, the turner employed at the factory owned by Mr. Putilov, once lived, and how happy he is today to be sending off to the army his third son, a lieutenant, appointed by order of People’s Commissar of Defense, Comrade Voroshilov, as head physical training instructor in an aviation school…
Konstantin Alexeyevich wants to tell his family and friends how reality can surpass boldest dreams—especially since the dreamer had been a subject of the Russian tsar—and that this reality is shaped by a free citizen of the Land of Socialism.

No Orator

But Khukhlayev Is no orator. With his wineglass upraised, he pauses, searching for the proper words to express his thoughts. He looks around him and his eye falls on two familiar portraits hanging on the walls: a pencil sketch of Lenin and a photograph of Stalin on the platform with his hand outstretched toward his audience.

A respectful silence falls over the gathering as everyone waits for the host’s speech. He gazes reflecting at the portraits of the leaders, all the eloquence having vanished from his mind.

«My first toast the health of our propose to beloved Joseph Vissarionovich Stalin!»

And the glasses clink in unison, for each one knows from his own experience how deep is the meaning behind this brief and simple toast.

The Khukhlayevs contrast their own destiny with that of their nine children. And botha re closely bound up with the changes in the country, with the Revolution and with the name of the leader.

Take Victor, for example, in whose honor the family has gathered today. He was the fifth child, born in the year the Great Socialist Revolution took place. He is now going off to the army. What a tremendous difference there is between this happy occasion and that sad day when Konstantin Alexeyevich, the boy’s father, was sent off to the army in 1902, 37 years ago. He was enrolled in the navy. Three years of service, three years of being bullied, maltreated and humiliated on the vessel General Admiral. Then he was sent to a machinists' school. And before he had time to get his bearings, there was a revolutionary uprising in Kronstadt.

The young Khukhlayev, barely understanding what was happening and entirely innocent of any part in the rebellion, arrested along with the other seamen. The prisoners were taken by night on coal barges to a half-built fortress. Throughout the bitter December frosts the men shivered miserably in the cold fortress church. Later on they were sent to the brig.

A Prison Record

Thus he returned from his naval service, a plain sailor, with a prison record to boot. That was why, although he was an excellent turner, he looked in vain for work in St. Petersburg. Finally, he obliged to move to Moscow where he found a job at the foreign- owned Westinghouse plant…

And Victor? He finished elementary school and completed the factory training school at the Dynamo works where his father is employed, learning the trade of turner. He worked a year in the plant and became a physical culture instructor, which profession he had studied in his spare time. In addition, he completed a course of study in the Moscow regional physical culture technicum where he received the rank of lieutenant. Victor, the son of a former turner, now shift foreman at the Dynamo plant, is going to the army as a member of the commanding staff.

Инженеры

Сыновья Кухлаева сидят за столом. У всех его темные глаза, отличное здоровье и веселый нрав. Один из них, Анатолий, спорит с мужем одной и своих старших сестер. В разговоре звучат термины, незнакомые их отцу, названия книг, имена всемирно известных ученых.
Инженеры!
Константин Анатольевич ласково смотрит на своего сына Анатолия. Анатолию 26. После окончания школы он тоже пошел в училище при фабрике «Динамо». Через это училище прошли все пять старших детей, включая дочерей. Отец хотел, чтобы дети овладели его профессией. Сам он посвятил всю жизнь совершенствованию токарного мастерства и учился постепенно, шаг за шагом. Но его дети смотрят на ремесло токаря как на первую ступень лестницы, ведущей к новым высотам, к новым достижениям.

Новые люди

Анатолий окончил геодезический институт. Константин Алексеевич хотел, чтобы Анатолий стал первоклассным токарем, а тот увлекся астрономией. Потянуло его к звездам. Даже его дипломная работа связана с астрономией. «Одновременное определение долготы и широты по абсолютной высоте звезд на различных азимутах» — так она была озаглавлена. Анатолию стоило немалого труда объяснить своему отцу значение этой сложной работы. Он даже сделал несколько сложных рисунков, но отец его все равно не смог ничего понять.
«Не по уму мне это, сынок», — сказал он с затаенной гордостью.

Сын-изобретатель

А взять Валентина, другого Кухлаева — сколького он уже достиг! Он окончил среднюю школу, поработал в комсомоле, раньше срока выпустился из токарного училища, устроился на новый московский завод — Первый государственный шарикоподшипниковый. Там он был простым рабочим, бригадиром по автоматизации, а сейчас отвечает за передаточно-смазочный отдел. И все это в двадцать три года! Но и этого ему оказалось мало, и он занялся изобретениями. Его рационализаторские предложения уже помогли заводу сэкономить десятки тысяч рублей. Надо сказать, что на отца своего он при этом не смотрит свысока — наоборот, всегда приходит к нему за советом. У Константина Алексеевича есть бесценный опыт многих лет работы у станка — не просто так его повысили на родном заводе до бригадира смены. Константин Анатольевич проработал на фабрике «Динамо» почти 15 лет, а всего трудилися токарем 45 лет!
Когда сердце у него стало пошаливать, завод отправил его на Кавказ, в Кисловодск, в санаторий. Там, в санатории, Кухлаев получил надлежащий уход, хорошо отдохнул, отлично питался, и энергия молодости начала понемногу к нему возвращаться. Он вернулся домой новым человеком — здоровым и крепким.

Engineers

His sons are seated by side by side at the table. They all have the Khukhlayev dark eyes, they are all glowing with health and good humor. Anatoli is arguing with the husbands of his elder sisters. The talk is interspersed with expressions unfamiliar to their father, the titles of books, the names of world-famous scientists.

Engineers!

Konstantin Alexeyevich looks fondly at his son Anatoli. He is 26. He too, upon graduating from school, went to the factory training school of the Dynamo plant. All the five older children, including the daughters, have gone through this school.

It had been the father’s wish that all five children learn his beloved profession. He himself had given his whole life to perfecting his work as well as he could, advancing gradually, groping step by step, but his children looked upon It merely as a steppingstone to something higher, to greater achievements.

New People

Anatoli had graduated from the Institute of geodesy. Konstantin Alexeyevich had wanted Anatoli to be a first-rate turner, and now Anatoli had gone and taken a fancy for astronomy.

Why, he’d be a star-gazer before you knew where you were … Even his diploma work had something to do with Hits science: «Joint determination of Latitude and Longitude by the Absolute Altitude of the Stars in Different Azimuths,» it was entitled. Anatoli had gone to some trouble to explain to his father the meaning of this complicated work of his: lie had even made some elaborate sketches on paper, but his father had not been able to grasp it.

«That's a bit too deep for me, my lad,» he had said, with wistful pride.

Valentine was born in 1916 and just think of all he had accomplished! He had finished secondary school, worked in the Young Communist League, graduated from the factory training school ahead of time as a turner. Then he had gone to work in a new Moscow plant, the First Slate Bearing Plant.

His Son an Inventor

There he had worked as job setler, foreman, senior foreman of the automatic turning department and now he was in charge of the transmission and lubrication department. And all this in 23 years. Yet he was not content and took to inventions. His various improvements had already resulted in the saving of tens of thousands of rubles to the plant. But he did not look down on his father, On the contrary, he always came to him for advice. For Konstantin Alexeyevich has accumulated a wealth of experience in the long years of work at the bench. Not for nothing had he been made shift foreman in one of the machine shops of the Dynamo works.

Konstantin Alexeyevich has been working at the Dynamo plant for nearly 15 years, and at his trade for nearly 45 years!

***
Однажды вечером Константин Алексеевич и Мария Алексеевна начинают вспоминать прошлое. При детях вспоминать эти далекие унизительные времена Кухлаев не любит.
«Ну, мать, — говорит старик. — Мечта-то наша сбылась. Строили воздушные замки, а построили дворец… Но человеку всегда мало. Правду сказать, есть у меня теперь еще одна мечта».
«Еще одна мечта?» — переспрашивает жена.
«Ну, мечта не мечта, а идею я одну обдумываю. Вот бы как-нибудь повидать товарища Сталина, руку ему пожать и спасибо ему сказать от всего сердца, от всего семейства токарей Кухлаевых…»

When his heart began to play him falso the plant sent him 10 Kislovodsk, a Caucasian health resort. There, In n fine sanatorium with excellent medical care and plenty of rest and good food, he began to retrieve his lost youth. He returned home a new man, healthy and robust.