№ 10 (10 марта) 1937

Автор: не указан

В доме №38 на Малой Бронной, в современном оштукатуренном здании серого цвета, с видом на парк и зеленым ограждением вокруг, в квартире №12 живет семья Вовси.

Вовси — типичные представители советской интеллигенции, людей, работающих в сферах медицины, образования, юриспруденции, науки и искусства. Наряду с промышленными рабочими их можно встретить среди делегатов съездов Советов и городских советов, а их голоса отчетливо звучат везде, где обсуждается советское строительство и благосостояние. Вовси принадлежат к группе людей, численность которой неуклонно растет по мере того, как советские граждане начинают все больше использовать возможности для получения высшего образования.

Всего в квартире четыре комнаты: две занимают Вовси, еще одна семья из трех человек занимает две другие комнаты. В огромной гостиной Вовси располагаются большие застекленные книжные шкафы, пианино, буфет и диван. Здесь также есть темно-бордовый узорчатый ковер, длинные белые кружевные занавески, и кожаные мягкие кресла.

Марья Вовси, миловидная женщина 34 лет с волнистыми светлыми волосами, живет здесь с 1926 года. До этого она работала переводчицей с английского, французского и немецкого в техническом журнале. Организация, деятельность которой направлена на улучшение благосостояния работников и работодателей, предложила ей присоединиться к жилищному проекту по распределению 30 квартир среди сотрудников журнала. Она согласилась принять участие и стала ежемесячно выделять 50 рублей на расходы по строительству, при этом учреждение выплачивало определенную сумму, а государство субсидировало проект на остаток. Она продолжала платить в течение двух или двух с половиной лет. Сейчас Вовси платят 50 рублей в месяц.

«Мы полностью удовлетворены условиями нашего договора», — говорит Мария и показывает нам большую спальню с выходом на широкий балкон, высокими окнами, паркетом и ванную с душем. «Государство фактически взяло на себя обязательства по содержанию дома».

Как они поженились

Она вспомнила крохотную комнату на Арбате, в которой они сыграли свадьбу – мрачное неказистое место, в котором едва хватило места для шкафа и кровати. Они жили там в течении трех лет, пока Марья училась в Московском университете, а Николай занимал там одну из должностей.

“Тогда мы не считали это место ужасным. Мы едва могли передвигаться по комнате, места не хватало даже просто чтобы учиться вдвоем. В этой комнате мы вместе переживали лишения в трудные годы после Революции. У нас была «буржуйка» (маленькая жестяная печка, дым и газ из которой выходили через длинную трубу, тянувшуюся через потолок в маленькую форточку), у которой я сидела в валенках, тяжелой дубленке и меховой шапке, и готовилась к экзаменам)”.

“В те дни нам не казалось, что все плохо. Почему-то мы надеялись, что впереди нас ждут лучшие времена. Мы верили в наше государство и его лидеров, которые помогли нам пройти через это”.

“Тогда студентам не выплачивали стипендию. За преподавание в деревнях во время своего обучения в университете, я получала картошку и рыбу. Сегодняшней молодежи сложно представить такую жизнь”.

Она указала на фотографии своей маленькой дочери за пианино. «Мы знаем, что Лиде будет намного проще получать образование в университете, чем нам. На самом деле, у нее куда более счастливое детство».

В этот момент Лида вошла в комнату и вздохнула. Это была румяная девочка с большими серыми глазами, как у матери.

«Николай собирался сводить Лиду на детский спектакль «Синяя Птица» Метерлинка вечером, но не смог , и она расстроилась. Мы обещали загладить свою вину, сводив на «Тома Сойера и Гекльберри Финна» в Театре Юного Зрителя, хотя на самом деле Лида не должна обижаться. Она несколько раз ходила в театр Марионеток и другие театры».

Лиде девять лет, она учится во втором классе младшей школы. Два раза в неделю после школы Таня отводит ее на уроки французского. Кроме того, Лида прекрасно говорит по-немецки.

«Мы пока смотрим, какие наклонности у Лиды, чтобы потом отдать ее на другие дополнительные занятия, — продолжала Марья на английском. — Знаете, когда я вот так выставляла напоказ владение языками, моя мать и отец беспокоились. Они думали, что я поступаю непрактично, что мне следовало учиться медицине или юриспруденции, которые были более востребованы. Они не осознавали того, что Революция и советское правительство откроют огромные возможности для всех областей и людей. Сегодня можно не беспокоиться о недостатке возможностей. Я уверена, что Лида найдет себя в любой области, которую она выберет».

No. 38 MALY Bronnaya, a modern gray stucco apartment house enclosed by a green picket fence and overlooking a park, is where the Vovsis live, in apartment 12.

The Vovsis are representative of many Soviet intellectual workers whose members may be found in medicine, education, law, the sciences and arts. Along with industrial workers they will be found among delegates to Soviet congresses and city soviets, and their voices are heard wherever Soviet construction and the country’s welfare are discussed. The Vovsis belong to a group whose numbers are steadily growing as Soviet citizens avail themselves more and more of the opportunities for higher education.

The apartment has four rooms, two of which the Vovsis occupy; another family of three occupies the other two rooms. The Vovsi living room is an enormous one fitted with large glass-doored bookcases, a piano, a side buffet and divan. It has a maroon figured rug, long crisp white lace window curtains and leather upholstered chairs.

Marya Vovsi, a handsome woman of 34, with wavy blond hair, has been living here since 1926. Before that, when she was employed for a while doing translations from English, French and German for a technical magazine, an organization called "Funds Improving the Life of Workers and Employees" approached her on a housing project of 30 apartments planned for the magazine's personnel. She subscribed, agreeing to pay 50 rubles monthly toward building costs, while the institution paid a certain amount and the Government subsidized the project for the balance. She continued paying for two or two-and-a-half years. Now the Vovsis are paying 50 rubles a month for rent.

We are well satisfied with the whole arrangement,” Marya says as she shows her large bedroom with its wide balcony, tall windows, hardwood floors and bathroom with its shower "The Government practically shouldered all the expenses of puting the house up.”

When They Were Married

Her mind jumps back to the tiny room on Arhat Street that she and Nikolai were married into, a dark, ugly little place, barely large enough to hold their wardrobe, cupboard and bed. It had been her room while she was attending Moscow University and she and Nikolai had occupied it for about three years.

"We didn't think it terrible then. We were barely able to move around in the room or use it when we both wanted to study. That little room saw us through the hardships during the early years after the Revolution. It had a little 'bourgeoikie (little tin stove whose smoke and gas fumes were led out by a long pipe extending across the ceiling and through the little 'fortichka' or window) beside which I used to sit in felt boots, heavy winter coat and a fur cap studying for my university examinations.

"It didn't seem so terrible then. Somehow we believed that there were better days ahead of us. I suppose it was simply the faith we had in our Government and leaders that carried us through. There weren't stipends then for university students and I remember while attending the university teaching out in the provinces, for which received potatoes and fish. The young people today wouldn't know about that kind of life."

Sho nodded toward a photograph of her young daughter on the piano. “We know that Lida is going to have a much easier time going through the university than either of us ever had. In fact she's having a much happier childhood.”

Just then Lida came into the room, sled and all. She was a bright looking little girl with large gray eyes like her mother’s and good color.

“Nikolai was to have taken Lida to a children’s performance of Maeterlinck’s ‘Bluebird’ this afternoon at the Art Theater but he couldn’t and she’s so disappointed. We’ve promised to make it up to her by taking her to Tom Sawyer and Huckleberry Finn’ at the Theater of the Young Spectator, though, really, Lida has no cause to complain. She’s been to the Puppet Theater several times this season and other theaters.”

Lida is nine and in the second class of elementary school. Two afternoons a week Tanya takes her to a French class; besides, Lida speaks German smoothly.

"We shall see what Lida's inclinations are before we put her to any additional study," Marya went on in English. "You know, when I splurged in languages the way

I did, my mother and father were so worried. They thought I was impractical, that I should have been studying something like medicine or law for which there was a demand. They didn’t realize that the Revolution and the Soviet Government would onen tremendous opportunities in all fields to all people. Today one does not worry about lack of opportunity. I know Lida will find herself no matter what field she happens to choose.”

«Кем ты хочешь стать?» Марья спросила у своей дочери.

«Ученой, — ответила девочка без раздумий. — Изучающей небо и Землю».

Девочка была очень воодушевлена посещением московского планетария с мамой год назад и лекцией о возникновении Земли.

Марья теперь занимается не переводами, а преподаванием английского группам сотрудников Биохимического института и Института химической инженерии с зарплатой от 700 до 800 рублей в месяц в зависимости от количества часов. Николай, на должности гражданского инженера при Комиссариате муниципальной экономики зарабатывает 1000 рублей в месяц, иногда с надбавкой в 150 рублей за доклад или статью.

В прошлом году у Николая была пневмония.

«Я до сих пор не понимаю как так вышло, — сказала Марья, — так как он крепкий мужчина, и обычно не болеет даже простудой. Но одним утром у него поднялась температура, и я вызвала скорую, как мы обычно делаем, если кто-то заболевает». (У каждого района свое отделение скорой помощи, которое следит за здоровьем жителей. Доктора, как правило, приезжают менее чем за полчаса после звонка. Осмотр и лекарства полностью бесплатны для всех, вне зависимости от членства в профсоюзе).

Семейный бюджет

За время его болезни и последующего восстановления в санатории в Ялте в Крыму в течение двух месяцев, профсоюз выплатил ему полную зарплату, а его организация около 700 рублей. Николай и Мария, как и большинство работников интеллектуального труда в СССР, состоят в профсоюзах, и выплачивают один процент от своей заработной платы в качестве взносов ежемесячно.

Семья Вовси платит 10 рублей за газ, примерно 12 рублей за электричество и 11 рублей за телефон (3 рубля за аппарат и по 5 копеек за каждый звонок) в месяц. Домработница Таня стирает, убирается по дому, покупает продукт и готовит. Обычно в конце мая Вовси собираются и отправляются на дачу в пригород, примерно в 40 минутах от Москвы. Рядом расположено озеро, в котором можно замечательно поплавать.

Николай вернулся домой примерно в восемь вечера. Высокий, широкоплечий, немного полный в талии, мужчина интеллигентной наружности.

«Папочка, какие новости из Испании сегодня?» — спросила Лида сразу после того, как он снял свое пальто.

Через несколько минут Таня подала ужин: рыбный паштет, суп с биточками, котлеты из телятины, картошка, салат из свежей капусты с овощами, заправленный маслом, и кисель в качестве десерта (похоже на желе из красных ягод). А после ужина семья расположилась поудобнее и начала слушать музыкальную трансляцию вечера Пушкина из Московской Консерватории.

“What do you want to be?” Marya asked her daughter.

“A scientist,” Lida answered promptly.

“A scientist of the earth and heavens.” Lida’s mind has been made up ever since she visited the Moscow Planetarium on Sadova Kud rinskaya with her mother a year ago and heard a lecture on the theories of the earth’s origin.

Marya no longer does translations but teaches English to groups of adult workers at the Biochemical Institute and the Institute of Chemical Engineering, earning between 700 and 800 rubles a month, depending on the number of hours she puts in. Nikolai, as civil engineer for the Commissariat of Municipal Economy, earns a flat 1,000 rubles a month, and usually about 150 extra for reports he makes or an article that he may find time to do

Last year Nikolai developed pneumonia.

“I still do not know how it happened,” said Marya, ‘ for he is a strong man and usually not even troubled with colds. But one morning he ran a temperature and I called up the ambulatorium as we always do in cases of illness.” (Euch district has its own ambulatorium looking after the health of the community and a phone call giving name, address and symptoms will bring a doctor within a half hour or sooner. The service, medicines are entirely free to all, whether trade union members or not).

Household Budget

During his two months of illness and subsequent recuperation at a sanatorium in Yalta, the Crimea, Nikolai’s trade union paid his full salary while his organization paid about 700 rubles for his stay at the rest home.

Nikolai and Marya, like most intellectual Avorkers in the Soviet Union, are trade union members, paying one per cent of their monthly wages as dues.

Expenses in the Vovsi household are usually about 10 rubles monthly for gas about 12 rubles monthly for electricity and about 11 rubles a month for the telephone (three rubles are paid for the apparatus and calls are five kopeks each). Tanya, the maid, does the laundry, cleans the apartment, markets and cooks. About the enil of May the Vovsis pack up and move out to their “dacha” (summer cottage) in the suburbs, about 40 minutes from Moscow near a lake with good swimming.

At about eight Nikolai arrived home, a tall, broad-shouldered man, filling out at the waist somewhat, with an intellectual appearance.

“Daddy, what’s the news from Spain tonight?” Lida asked, almost before he had taken off his coat.

Maryu turned to me. “Isn’t it remarkable how politically alert the children are these days? Lida listens to the radio news reports with as much interest as, Nikolai and I.’

Within a few moments Tanya had dinner on the table: an appetizer of fish paste; beet soup; veal cutlets, potatoes, a raw cabbage salad with vegetable oil dressing, and a dessert of “kissel” (similar to jello made of red berries). And after dinner the family settled down to an evening of Pushkin music broadcast from the Moscow Conservatory.

What They Want

Since Marya’s English lessons sometimes have to be given in the evening and Nikolai is sometimes at the office late, they do not get to the theater as often as they would like. However, they have seen the Moscow Art Theater’s “Days of the Turbins,” “Romeo and Juliet” at the Theater of the Revolution and Somerset Maugham's

“Tea at Five” at the Simonov Theater.

Чего они хотят

Из-за того что Марья стала иногда преподавать по вечерам, а Николай — задерживаться допоздна в офисе, у них не получается посещать театр так часто, как хотелось бы. Тем не менее, им удалось посмотреть«Дни Турбиных» и«Ромео и Джульетту» в Театре Революции.

Чего хотят Вовси? Николай мечтает о длинном отпуске, во время которого он мог бы совершить путешествие по Советскому Союзу. Он хочет съездить в Памир, Узбекистан, Туркменистан и некоторые другие союзные республики. А Марья больше всего мечтает большой библиотеке на английском языке, поэтому она проводит свободное время в книжном магазине.

Марья надеется и рассчитывает, что процесс покупок станет проще. «Я думаю, так и случится, — говорит она, — сейчас можно совершать покупки по телефону, служба работает достойно и быстро. Еще год назад такой возможности не было. Тем не менее, походы по магазинам отнимают слишком много времени. Еще я надеюсь, что мы сможем получить квартиру побольше, чтобы у Лиды была своя комната. Всем известно, как много тысяч людей получают квартиры ежегодно».

“Мы не беспокоимся о будущем, — подытожил Николай. — Дела идут в гору. Фраза «отложить на черный день» совсем не про нас”.

What did the Vovsis want?

Nikolai wanted a long vacation to go traveling over the Soviet Union. He wanted to go to the Pamirs, Uzbekistan, Turkmenistan and some of the other Union republics. And Marya wants more than anything right now a large English library and that is why she spends her spare time rummaging around in the bookshops.

For the present Marya is hoping and expecting that the shopping situation will ease up. “And I know it will,” she says, “for now one can shop by telephone and get prompt and very satisfactory service. This wasn’t so a year ago. Personal shopping, however, still takes much time. Secondly, I hope the housing situation improves enough so that Lida can have room of her own. But that, too, will come, i'm sure. Everyone knows how many thousands of people are being rehoused yearly here”.

“We do not worry about the future,” Nikolai summed up. “Things are getting steadily better with us. Actually the phrase “saving up for a rainy day“ has no place in our everyday life.”