№ 15, 14 апреля 1937

Автор:Евгений Гордон

20 тысяч проституток находились на улицах и бульварах Москвы в 1913 году. В 1931 году таких женщин в Москве было всего 700, в 1932 году — 470. Женский лечебно-трудовой профилакторий в Москве, учреждение по борьбе с проституцией и реабилитации бывших уличных женщин, сообщает, что согласно последним данным (за август 1936 года), число проституток составляет около 100 человек.

Что стало с остальными — где они сейчас? Как это число сократилось до 100? Кто эти 100 человек и почему они продолжают это делать? На последний вопрос мы можем ответить сразу: им требуется длительное лечение.

«Большинство из ста — это беспризорницы, ставшие бездомными в Гражданскую войну, — говорит доктор Марк Семенович-Данишевский, директор профилактория. — Это женщины, которые не научились организовывать свою жизнь. Многие из них неграмотные или умственно отсталые… Задача профилактория — помогать им».

Историю борьбы Советского Союза с проституцией доктор Данишевский описывает в книге, над которой сейчас работает. Большинство приведенных фактов взято из его рукописи.

В одном из интервью д-р Данишевский заявил: «В 1928 году в СССР было 40 профилакториев. С 1931 года четыре таких учреждения в Москве и еще 12 в других частях страны завершили свою деятельность. Сейчас во всем СССР осталось всего шесть профилакториев, и этого вполне достаточно, чтобы позаботиться о тех немногих женщинах, что оказались бездомными».

Царское наследие

Чтобы в полной мере осознать, с чем пришлось бороться советской власти, мы должны понимать, что она унаследовала от царизма. Посетив большую ежегодную ярмарку в Нижнем Новгороде, драматург Александр Дюма назвал старый город «городом проституток». Хотелось бы посмотреть на его реакцию, если бы он узнал, что в дополнение к тысяче женщин, которых он видел в этом повседневном «параде проституток», было еще несколько тысяч, которые не осмеливались открыто появляться на улицах, потому что не имели регистрации.

Несмотря на свою репутацию, среди российских городов Нижний Новгород занимал лишь четвертое место по количеству проституток. В список лидеров входили и другие города: Санкт-Петербург, Москва и Варшава. Кроме того, как появились все эти женщины, мы узнаем непосредственно от царских властей.

Д-р П.Е. Обозненко, член царского комитета по надзору за проституцией, писал, что 83,5% из 4000 человек в Петербурге «начали этим заниматься чисто по экономической нужде — негде жить и нет работы».

Д-р Н.А. Торсуева, еще один авторитетный специалист, отметила, что большинство женщин старались избежать последнего шага; две трети когда-то были наемными работницами, но потеряли работу. Статистика, охватывающая период с 1897 по 1903 годы, показывает, что заработки мужчин увеличились на 12%, в то время как зарплата женщин оставалась на уровне около 8 рублей в месяц. При этом цены на продовольственные товары взлетели на 25%.

Большая часть всех уличных женщин из рабочего класса раньше были заняты в торговле иглами. Среди работниц фабрик их было 5%. «Причина такой разницы, — говорит доктор Данишевский, — заключается в том, что несмотря на трудности работница фабрики может сопротивляться. Она находится в атмосфере рабочего классового сознания. Продавщицы игл не работали в коллективе на фабрике. Они подолгу трудились за низкую плату в маленьких лавочках под непосредственным контролем начальника, который нередко оказывался еще и сводником». «Горничная в буржуазном доме, обычно это крестьянская девушка, — добавляет он, — была обречена с самого начала».

Русская деревня с ее бедным и запущенным крестьянством стала главным источником уличных бродяг в городах. Доктор Торсуева отмечает, что 77,4% всех проституток прежде были простыми крестьянками.

Молодое советское государство выступило как против проституции, так и против царских законов, ущемляющих женщин, и атаковало это наследие лозунгом «Боритесь с проституцией, а не с проституткой».

Революционный смысл этой идеи теряется без знания о том, что подобного прецедента в истории еще не было. Кампания, обозначенная в 1922 году Народным комиссариатом здравоохранения совместно с Комиссариатом труда и профсоюзами, предусматривала синхронную борьбу на два фронта: с причинами возникновения проституции и с пережитками старого порядка.

Первая часть кампании по устранению проституции включала принятие всеобщего положения о том, что ни одно предприятие не должно увольнять женщин без экономической помощи, одиноких девушек без родителей, беременных женщин, а также женщин с детьми.

Вторая часть касалась завлекающей стороны проституции — в его рамках кампания шла по трем основным направлениям: во-первых, милиция осуществляла чрезвычайный надзор за железнодорожными станциями, гостиницами, рабочими общежитиями, портами и общественными банями; во-вторых, государство вело жесткую законную борьбу со всеми посредниками и учреждениями проституции; в-третьих, государство создало бесплатные амбулатории для лечения венерических заболеваний. В правилах подробно излагаются права этих женщин. Во время ареста милиционер «должен быть предельно осмотрителен; он не должен поступать жестоко ни словом, ни делом». Он должен помнить, что женщину привело к простиуции ее материальное и экономическое положение.

By Eugene Gordon

Twenty thousand prostitutes walked the streets and boulevards of Moscow in 1913. In 1931, only 700 such women were found in Moscow; in 1932 there were 470. The Women’s Curative-Labor Prophylactorium of Moscow, an institution for combatting prostitution and rehabilitating former women of the street, reports that its last records (for August, 1936) showed the number of prostitutes to be about 100.

What became of the others — where are they today? How was the number reduced to 100? Who are these 100 and why have they persisted? We may answer the last question immediately: the others require extended treatment.

«Most of the 100 says are remnants of the bezprizorny, waifs made homeless by the Civil War,' Dr. Mark Semyonovich Danishevsky, director of the prophylactorium. «They are women who have not learned how to organize their lives. Most of them are illiterate or mentally backward… It is the function of the prophylactorium to help them.»

The story of the Soviet Union’s struggle against prostitution has been recorded by Dr. Danishevsky for a forthcoming book, and it is from a copy of his manuscript that most of these facts have been taken. In an interview Dr. Danishevsky stated: «In 1928 there were 40 prophylactoriums in the USSR. Since 1931, four have been closed in Moscow and 12 in other parts of the country. There now remain only six in the whole USSR, quite enough to take care of the few remaining homeless women.»

The Tsarist Heritage

To appreciate fully what Soviet power has had to combat, we must know what it inherited from tsarism. After a visit to the great annual fair at Nizhny-Novgorod, Alexander Dumas, the playwright, referred to the old town as «the city of prostitutes.» One would like to know\ what he would have said had he realized that, in addition to the 1,000 women he saw in the daily «parade of prostitutes,» there were several thousand who dared not parade because they were not registered.

Nizhny-Novgorod, despite its reputation, was only fourth among Russian cities in number of prostitutes, St. Petersburg, Moscow and Warsaw leading, in that order. We learn, moreover, directly from tsarist authorities, whence the women came. Dr. P. E. Oboznenko, member of the tsarist committee for supervising prostitution, wrote that 83.5 per cent of 4,000 in St. Petersburg «started from sheer economic need — nowhere to live and no work.»

Dr. N. A. Torsuyeva, another authority, showed that a majority of the women tried to avoid the final step; two-thirds had been wage-earners but had lost their jobs. Statistics covering the period 1897−1903 show that earnings of men increased 12 while women’s wages remained at about per cent while women’s wages remained at about eight rubles monthly. Food prices, however, shot up 25 per cent.

A majority of all street women from the working class had formerly been employed in the needle trades. Factory workers gave the profession only five per cent of its victims. «The reason for this difference,» says Dr. Danishevsky, «was that the factory worker, in spite of difficulties, resisted. She was in an atmosphere of workers' class-consciousness. Needle workers were not factory workers. They toiled long hours at low wages in small shops, under direct supervision of a boss who not infrequently was in a bourgeois household, usually a procurer.» The housemaid peasant girl, he said, «was doomed from the start.» With its poor and neglected peasantry, the Russian village was the chief source of supply of street walkers to the cities. Dr. Torsuyeva records that 77.4 per cent of all prostitutes had formerly been simple peasant girls.

Inheriting both prostitution and tsarist laws against the woman victim, the young Soviet state attacked under the slogan, «Fight Prostitution, Not the Prostitute.» The revolutionary content of this idea is lost unless one realizes that it has had no precedent in history. The campaign planned in 1922 by the Peoples Commissariat of Health, jointly with the Commissariat of Labor and the trade unions, envisaged simultaneous struggle on two fronts: to attack the causes of prostitution while attacking the remnants of the old order. For the first part of the campaign—to prevent prostitution—the fundamental regulation was laid down that no enterprise should discharge women employees who were without economie resources, single girls without parents, pregnant women, or women with children.

On the second front—against existing prostitution — the campaign was to proceed along three main lines: first, the militia to exercise extraordinary supervision over railroad stations, hotels, workers dormitories, ports and public bathhouses; second, the state to conduct a stern legal fight against all agents and agencies of prostitution hird, the state to establish free dispensaries for treating venereal diseases. The regulations detailed the rights of the women involved. In arresting a streetwalker, the militiaman «must exercise the utmost consideration; he must not act brutally either in word or deed.» He must remember that the woman’s material and economic condition brought her to prostitution.

Снижение венерических заболеваний

В 1924-м и 1925 годах по всей стране милиция выявила и ликвидировала 2222 учреждения, связанных с проституцией. Народный комиссариат здравоохранения и связанные с ним организации открыли амбулатории для сбора статистических данных, лечения инфицированных, оказания помощи милиции в обнаружении публичных домов, а также личного контакта с уличной женщиной и оказания ей помощи по возвращению к общественно-полезной жизни. С 1914-го по 1928 год число лиц, страдающих венерическими заболеваниями, сократилось более чем наполовину.

Царские законы в этом случае игнорировали мужчину, но советская власть не упускала его из виду ни в рамках общей пропагандистско-просветительской кампании, ни в качестве виновника ситуации. Мужчину, если его задерживали, отмечали в стенгазете его организации и в прессе, и это касалось каждого, вне зависимости от того, занимал ли он позицию рабочего, директора завода или какую-либо другую ответственную должность. Другими словами, виновный мужчина был эксплуататором женщин, и с ним обращались соответственно.

В конце 1929 года правительство издало распоряжение, в котором были намечены пути по решительному устранению проституции. Документ рекомендовал дальнейшее повышение квалификации женщин в промышленности; призывал не увольнять женщин с работы; усилить пропаганду борьбы с проституцией; требовал наказания лиц, виновных в развращении малолетних девушек; предлагал создать под Москвой два совхоза для исправившихся женщин, нуждающихся в работе; разъяснял, как повысить эффективность работы 40 профилакториев страны; и, наконец, наметил планы по созданию института трудового воспитания для младших девочек.

Женский лечебно-трудовой профилакторий был создана в 1924 году с целью возвращения бывших проституток к полезному социалистическому труду. Его основной задачей было привлечение бездомных и безработных женщин, страдающих венерическими заболеваниями, и других женщин, которые были вынуждены выйти на улицу из-за плохих экономических условий. Вплоть до 1930 года 17% женщин этого учреждения больше не занимались проституцией.

Новые принципы

Чтобы не было прецедентов, каждый профилакторий должен выработать свои собственные принципы по тому, как обращаться с женщинами. Должно ли учреждение напоминать «дом», вроде того, что основала на берегу Босфора жена императора Юстиниана для 500 женщин (а ведь некоторые из них прыгнули в море, чтобы спастись)? Должно ли это быть «исправительное» учреждение? Первостепенным является то, что женщины должны приходить добровольно, а самым суровым наказанием должно быть изгнание.

Второй принцип заключался в том, что абсолютно недопустимо принимать какие-либо средства из частных источников. В-третьих, все услуги врачей, вся забота, внимание к пациенткам и все лекарства должны предоставляться бесплатно, оплачивает счета государство. И, наконец, в среднем женщина должна оставаться в профилактории около двух лет и покинуть его, когда учреждение найдет ей работу и жилье.

Первый этап реабилитации бывшей уличной проститутки — лечение ее заболевания. Основная часть этого процесса происходит в главном профилактории, затем женщину переводят в филиал профилактория в другом населенном пункте. Там есть фабрики и магазины, больницы и начальные школы, жилые дома и залы собраний.

Научить работать

При каждом магазине есть школа для женщин, которые никогда раньше не работали. Средняя заработная плата составляет около 250 рублей в месяц, из которых 100 рублей покрывают повседневные расходы — четырехразовое питание, уборка дома, постельное белье, полотенца… Билеты в театр и на концерты предоставляются бесплатно. Стахановки, а их немало, зарабатывают аж 400 рублей ежемесячно.

Когда женщина покидает профилакторий и начинает работать, учреждение продолжает присматривать за ней в течение определенного периода. Доктор Данишевский говорит, что 2500 женщин, среди которых есть работницы Автозавода имени Сталина, завода «Шарикоподшипник» им. Кагановича, Куйбышевского электрокомбината и Второго часового завода, побывали в профилактории. Из них 32% несколько раз получали награды. 17% теперь студентки техникумов и институтов. 65% вышли замуж, а 34% стали матерями.

Доктор Данишевский подчеркнул еще один момент. Некоторые из этих женщин преодолевали не только клеймо проститутки, в прошлом сотни из них занимались воровством и грабежом, а десятки были пьяницами и наркоманками. «Наши записи показывают, что от разрушительного поведения московскими профилакториями были спасены 10 000 женщин. Сейчас среди них есть женщины, ставшие врачами, летчицами, певицами, актрисами, музыкантами, инженерами, членами комсомола и Коммунистической партии». Как только женщина попадает в профилакторий, ее больше не называют проституткой, ее прошлое мертво. Она вступает на путь труда и гордится этим.

Decrease in Venereal Diseases

The militia throughout the country in 1924 and 1925 uncovered and abolished 2,228 establishments. The Peoples Commissariat of Health and associated organizations opened dispensaries for gathering statistics, treating the infected, helping the militia to ferret out houses of prostitution, and through personal contact, assisting the former woman of the street to a socially useful life. From 1914 to 1928 the number of persons affected by venereal diseases decreased by more than half. Tsarist laws had ignored the man in the case, but neither in the general campaign of propaganda and education nor as an actual culprit was he overlooked by the Soviet power. The man, when apprehended was written up in the wall newspaper of his organization, if he was a worker. If he was director of a plant, or held some other responsible post, he was written up both in the wall newspaper and in the regular press. The guilty man, in other words, was an exploiter of women and was treated as such.

Late in 1929, the Government issued a decree outlining ways of hastening abolition of nrostitution. The decree recommended the further raising of women’s qualifications for industry; urged against discharging wom- en from jobs; called for intensification of anti-prostitution propaganda; demanded punishment of persons guilty of debauching young girls; suggested establishing two farms near Moscow for reclaimed women who needed outside work; explained how the work of the 40 prophylactoriums of the country could become more effective; and finally, outlined plans for founding an institute of Labor Education for younger girls.

The Women’s Curative Labor Prophylactorium was established in 1924 for the purpose of returning former prostitutes to profitable Socialist labor. Its main task was to attract homeless and unemployed women suffering from venereal diseases and other women who might be forced into the streets by bad economic conditions. Prior to 1930, 17 per cent of the women of the institution were not prostitutes.

New Principles

Beginning without precedent, the prophylactorium had to work out its own principles. Mow should the women be treated: Should this be a «home» reminiscent of the one which the wife of Emperor Justinian founded on the Bosphorus for 500 women, some of whom jumped into the sea to escape? Should it be a «corrective» institution? It was decided, first, that the women must enter voluntarily, and that the severest punishment allowed would be expulsion. The second principle was that absolutely no funds would be acceptable from private sources. Thirdly, all doctors' services, all care, and attention to the patients, and all medicines, must be given without cost, the state. paying the bills. Finally a woman was required to remain at the prophylactorium for an average of two years, to be discharged when the institution had found her a job and a room outside.

The first stage in rehabilitating a former streetwalker is to cure her illness, treatment being started and greatly advanced at the main prophylactorium. Later she goes to the affiliate prophylactorium in another locality. Here there are factories and shops, clinics and elementary schools, living quarters and a meeting hall.

Taught to Work

Laeh shop maintains a school for women who have never before worked. The average wage is about 250 rubles a month, of which 100 rubles cover expenses—four meals a day, housecleaning, bed linen, towels… Theater and concert tickets are free. Stakhanovites among the women — and there are many — earn as much as 400 rubles monthly.

When a woman leaves to work and lives, outside, the institution continues to watch over her for a given period. Dr. Danishevsky says that 2,500 women, comprising workers at the Stalin Auto Plant, the Kaganovich Ball Bearing Plant, the Kuibyshev hlectrocombinut and the Second Watch Factory have been sent out by the prophylactorium. Thirty-two per cent have been rewarded several times. Seventeen per cent are students in technical schools and institutes. Sixty-five per cent have (been married and 34 per cent are now mothers).

Dr. Danlshevsky emphasized one point. Some of these women had more than the past of prostitutes to overcome, for hundreds were thieves and robbers ami scores were drunkards and drug addicts. «Our records show that 10,000 women have been saved from possible destruction by the prophylactoriums of Moscow. Among them are women who have become physicians, aviators, singers, actresses, musicians, engineers, members of the Young Communist League and members of the Communist Party.»

Once a woman begins working at the prophylactorium, she is no longer referred to as a prostitute. Her past is dead. Site is a worker and proud of it.